Как Ефрем удивлялся Василию
Один знакомый летчик, отправляющийся на боевое задание, пришел в храм.
– Отец Фома, я весь в сомнениях, потому что отправляюсь воевать в далекую мусульманскую страну Сирию. Может быть, мне креститься? Может быть, святой крестик на груди сохранит меня там?
Отец Фома заулыбался.
– А с чего ты взял, что едешь к мусульманам? Сирия – это колыбель христианства! Там кругом христианские святыни. Ты, наверное, слышал замечательную молитву: «Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми...»?
Летчик помялся.
– Ну да,бабушка и мама мне ее читали в детстве.
«Так вот, написал ее преподобный Ефрем, который родился в Низибии, древнем городе на юго-востоке Сирии у турецкой границы, куда ты и летишь, – начал отец Фома. – Он избрал для себя трудный подвиг отшельничества в пустыне. Он был чужд всякой греческой премудрости, презирал ее как пустословие и жил лишь верою Церкви и Евангелием. Не спорил с еретиками, но лишь печалился о судьбе их. Притом, что сам, будучи отшельником, не был строг к другим. Благословлял брак и семью, советовал родителям заботиться о воспитании детей, о хорошем замужестве для дочерей, об определении сыновей на службу государству.
Но вот другие отшельники стали ему описывать великого проповедника, искусного в греческой риторике и логике, – святого Василия Великого.
– Он велик как огненный столп! – говорили они. – Он учился на оратора и законоведа в Константинополе и Афинской академии. И при этом не отшельничает, а правит Кесарией как архиепископ.
Тогда Ефрем, желая увидеть этого проповедника, взял с собой переводчика, знавшего греческий язык, покинул свою пещеру и пошел с ним в Кесарию.
Прибыли они в город в самый праздник Богоявления Господня, и Ефрем тотчас же отправился в церковь, где служил Василий. Увидев его в золотых одеждах и митре, окруженного множеством священников, Ефрем обратился к переводчику: "Напрасно мы с тобой шли сюда, брат! Таким ли я ожидал его видеть? Может ли он быть велик перед Господом, когда находится в таких почестях? Нет, напрасно мы понесли труды дневной дороги! Удивляюсь, как братия может называть такого человека огненным столпом"?
А между тем Василий Великий послал диакона позвать Ефрема в алтарь. Когда архидиакон передал Ефрему приглашение, Ефрем ответил:
– Владыка, должно быть, ошибся: мы странники, он нас не знает.
И остался на своем месте.
Тут началась проповедь. И что же? Во все время проповеди Ефрем, к своему ужасу, видел как бы огонь, исходивший из уст святителя Василия. После проповеди архиепископ сказал диакону:
– Пойди скажи пришельцу, к которому я посылал тебя, так: "Господин Ефрем, войди в святой алтарь".
Диакон передал. Тогда преподобный Ефрем воскликнул:
– Воистину велик Василий! Сам Дух Святой вещает его устами!
Когда же после Литургии он увидел архиепископа, тот сказал ему:
– Рад я видеть тебя, умножившего в пустыне учеников Христовых и бесов изгонявшего именем Божиим. Но зачем ты пришел видеть меня? Ведь я человек грешный.
Ефрем был удивлен таким словам. Но затем, причастившись Святых Христовых Таин из рук святого Василия, он обратился к нему с просьбой, чтобы тот испросил ему разумение греческого языка и премудрости. Молитвой архиепископ испросил ему это разумение, потом посвятил его сначала во диакона, а после – и во священника. И много душеполезных книг написал после того преподобный Ефрем».
Рассказав эту историю, отец Фома добавил:
– Вот видишь, даже в древности один великий святой мог сомневаться в другом. А ты имеешь сомнение в Самом Господе нашем: надо тебе креститься или не надо? Не знаешь, что летишь на подлинно святую землю Сирии. Тем более тебе нужно креститься, потому что ты не просто будешь воевать там с террористами, но и прикасаться к святыне Православия.
