«…Я знаю: придёт срок – Россия меня примет!». Часть первая
Николай Головкин
3 октября 2023 года – 150 лет со дня рождения Ивана Шмелёва
В творчестве великого русского писателя Ивана Сергеевича Шмелёва (1873-1950), возродившего православный, народный дух в отечественной литературе, раскрываются глубинные моменты русской души, создаются яркие образы людей, жизнь которых была пронизана евангельскими заповедями, духом Христовой любви и простой, детской веры. Православная русская душа в его произведениях поёт, сияет и плачет. Это чувствуешь сразу. И, читая книги Шмелёва, радостно узнаёшь своё, родное. Символично, что именно так – «Родное» – назван один из сборников его рассказов. Они родились вдали от отчего Дома писателя – России…
* * *
Однажды я встретил Рождество Христово в храме святителя Николая в Толмачах при Государственной Третьяковской галерее. И вот я иду по пустынному в этот час Толмачёвскому переулку, спешу, чтобы успеть до закрытия метро. На углу с Лаврушинским переулком встречаю пожилого человека. Почему он здесь? Какая беда у него? В мир пришёл Спаситель. А этот такой несчастный на вид человек грустен. На его непокрытую голову падают снежинки. Это – Иван Сергеевич Шмелёв. Его скромный бюстик на постаменте днём едва приметен. За спиной вычурный, бездарный фонтан – неуместный здесь, в Замоскворечье, которое так любил Иван Сергеевич, так вдохновенно описал в своих произведениях. Нередко специально приезжаю сюда, чтобы увидеть того, чьи книги нашли живой отклик в моей душе.И теперь невозможно пройти мимо.
– Здравствуйте, Иван Сергеевич!
Кладу на постамент свечу, одну из тех, что не успел возжечь в храме, нёс на память об этом Рождестве домой.
– Это Вам, Вы так любите этот светлый праздник…
Крещусь, кланяюсь Шмелёву. Молча стою, и, кажется, уже не спешу. Только что молился в храме, молился у одной из величайших святынь Православия – Владимирской иконы Божией Матери. Теперь молюсь вместе со Шмелёвым. И эта молитва, верю, будет услышана Господом.
* * *
Бюст писателя был установлен здесь, в его родном Замоскворечье, рядом с Государственной Третьяковской галереей и Государственной педагогической библиотекой имени К. Д. Ушинского в мае 2000 года, в Дни памяти, посвящённые 50-летию со дня кончины Шмелёва. Незадолго до смерти писателя известный в Русском Зарубежье скульптор Лидия Лузановская, дружившая с его семьёй, выполнила единственный прижизненный скульптурный портрет Ивана Сергеевича. Спустя полвека на основе этого скульптурного портрета и изготовили бюст.
…Символично, что взгляд пожилого, измученного страданиями и болезнями человека, обращён в сторону библиотеки. В этом здании – бывшей усадьбе А.П. Демидова, знаменитого богача, благотворителя и железозаводчика, о чём и сейчас напоминают великолепные по красоте и технике исполнения литые ворота, – в конце ХIХ - начале ХХ века помещалась 6-я мужская гимназия, где учился будущий писатель. Шмелёв смотрит в прошлое – в своё детство и юность. А книги его устремлены в будущее.
* * *
Чеховских трёх сестёр жизнь обманывает, разочаровывает на каждом шагу. Их мечта о Москве, казавшаяся вначале пьесы такой близкой, легко достижимой, увы, призрачна. Билет «в Москву» им невозможно купить по одной простой причине: это билет в несбыточное счастье. И вот бодрые надежды постепенно сменяются тоской, стон «в Москву, в Москву» – жестокой реальностью: «В Москву мы не уедем».
…Образ дома, домашнего очага у Чехова обычно ассоциируется с уютом, теплом, крышей над головой. Мирный быт может защитить человека от враждебного окружения.Но здесь, в этой пьесе, ночной пожар третьего акта символичен. Ощущение грядущей «бездомовности», бесприютности входит в Прозоровский дом.
…У Вани, Ивана Сергеевича Шмелёва, ставшего спустя годы в один ряд с классиками русской литературы, уже в гимназические годы страсть к «сочинительству» была необоримой. И некую побудительную роль, безусловно, сыграл Антон Павлович Чехов. Для Шмелёва, познакомившегося в библиотеке с его книгами и несколько раз мельком видевшего писателя, он на всю жизнь остался истинным идеалом. «Это были встречи весёлые, в духе рассказов Антоши Чехонте, – вспоминал Шмелёв в очерке «Как я встречался с Чеховым». – Чехов был тогда ещё А.Чехонте, а я – маленьким гимназистом. Было это в Москве, в Замоскворечье…».
* * *
Иван Сергеевич родился 21 сентября (3 октября) 1873 года в Москве, в Кадашёвской слободе Замоскворечья в большом патриархальном купеческом доме. Думал ли тогда Ваня, что и его, как чеховских сестёр, настигнет когда-то острое ощущение «бездомовности»?! Семья отличалась патриархальностью, истовой религиозностью. «В доме я не видел книг, кроме Евангелия», – вспоминал Иван Сергеевич.
Неотъемлемой чертой этой патриархальности была любовь к родной земле и её истории. Патриархальны, религиозны были и слуги, рассказывавшие маленькому Ване истории об иконах и подвижниках, сопровождавшие его в путешествии в Троице-Сергиеву лавру.
Детство, проведённое в Замоскворечье, стало главным истоком его творчества, всю свою жизнь он черпал из этого неоскудевающего источника.
Жизнь, укорененная в церковности, тесно связанная с годовым кругом православных праздников, такая естественная и органичная для верующего человека, воспитала детскую душу. Она влила в неё силы, стала той основой, которая помогла будущему писателю не только выстоять в вынужденном изгнании первой волны эмиграции, но и исполнить задачу огромной важности – сохранить для потомков душу православного русского народа: его веру, обычаи, быт.
…Только вглядываясь в жизнь Ивана Сергеевича, можно увидеть, до какой степени она – сочетание пасхальной радости и страданий, несение своего креста. Крест фигурировал в жизни Шмелёва с самого детства:
«Как-то приехала матушка от Троицы. Была она у батюшки Варнавы, и он сказал ей: «А моему… – имя моё назвал, крестик, крестик…». Это показалось знаменательным: раза три повторил, словно втолковывал… «а моему… крестик, крестик!» … – «А тебе вот крестик велел, да всё повторял. Тяжёлая тебе жизнь будет, к Богу прибегай!» – не раз говорила матушка. И мне делалось грустно и даже страшно. Сбылось ли это? Сбылось».
* * *
В августе 1896 года студент юридического факультета Московского университета Шмелёв «случайно», как тогда казалось ему, выбрал по желанию своей невесты Ольги – худенькой, синеглазой девушки, дочери генерала Александра Охтерлони, героя обороны Севастополя, – местом для их свадебного путешествия Валаамский Преображенский монастырь. Благодаря её набожности Иван Шмелёв во время поездки на Валаам вернулся к своей детской искренней вере уже на осознанном, взрослом уровне, за что всю жизнь был жене признателен. Перед отъездом они с женой направляются в Гефсиманский Черниговский скит Троице-Сергиевой Лавры – получить благословение у старца Варнавы. «Смотрит внутрь, благословляет. Бледная рука, как та в далёком детстве, что давала крестик… Кладет мне на голову руку, раздумчиво так говорит: «превознесёшься своим талантом». Всё. Во мне проходит робкой мыслью: «каким талантом… этим, писательским?».
…Тёплое воспоминание о встрече со старцем Варнавой, который чудесным образом провидел будущий писательский труд Шмелёва, провидел то, что станет делом всей его жизни, Иван Сергеевич пронёс через всю жизнь. Впечатления от путешествия на Валаам были столь сильны, что Шмелёв должен был рассказать о них другим людям. Так появилась изданная за его счёт первая книга – «На скалах Валаама». Обезображенная цензурой, она, правда, раскупалась плохо. Перерыв в творчестве Шмелёва затянулся на целое десятилетие.
* * *
В 1898-м он окончил университет. После года военной службы Шмелёв восемь лет служит чиновником по особым поручениям Владимирской казенной палаты Министерства внутренних дел. Годы эти обогатили его знанием уездной России. «Я знал столицу, мелкий ремесленный люд, уклад купеческой жизни, – отмечал Шмелёв. – Теперь я узнал деревню, провинциальное чиновничество, фабричные районы, мелкопоместное дворянство».
…В 1907 году, оставив службу, чтобы целиком отдаться литературной работе, Шмелёв возвращается в Москву. Уже в 1912 году выходит первое его Собрание сочинений в 8 томах. В прозе этого периода, в том числе повести «Человек из ресторана», имевшей шумный успех, звучит идущая из девятнадцатого века тема «маленького человека», тема «униженных и оскорблённых».
В «злобе дня», в общественной борьбе той поры это сыграло ключевую роль, выдвинув Шмелёва в первые ряды русских писателей-реалистов.
РУКА ДАЮЩЕГО НЕ ОСКУДЕВАЕТ!
