«Это был человек-подвиг...». Часть первая
Николай Головкин
4 ноября 2023 года – 20 лет со дня блаженной кончины одного из выдающихся иерархов Русской Православной Церкви – митрополита Волоколамского и Юрьевского Питирима (Нечаева), с именем которого связана целая эпоха в жизни нашей Церкви.
В истории Русской Православной Церкви есть своя «эпоха Возрождения», и митрополит Питирим (в миру – Константин Владимирович Нечаев, 1926-2003) из числа крупнейших деятелей этой эпохи.
Он словно облагораживал всё вокруг себя. Самоотверженное архипастырское служение митрополита Питирима, его удивительный дар слова, внимательное и доброжелательное отношение к человеку привлекали к нему множество людей. Благодаря владыке, носителю не только многовековой русской духовной традиции, но и христианской культуры, немало и известных, и простых людей в секулярную эпоху нашли путь к храму.
Впервые после долгих лет гонений голос Церкви зазвучал явственно для граждан нашей страны и всего мира. Без его деятельного и творческого участия не прошло ни одно значительное событие новейшей церковной истории второй половины века. Возглавляемые владыкой по поручению Священного Синода многочисленные международные делегации свидетельствовали: духовная и церковная жизнь, богословское творчество, религиозная мысль России живы.
* * *
Будущий владыка Питирим (Нечаев) родился 8 января 1926 года в семье священника Владимира Нечаева в городе Козлове (в 1932 году переименован в город Мичуринск) Тамбовской области. Его отец Владимир Нечаев был репрессирован вскоре после рождения Константина. Он умер в 1930 году.
Из рода Нечаевых вышло много священнослужителей Русской Православной Церкви. Как и его предки, юноша с детства хотел быть священником, и в том, что он смог осуществить своё призвание, нельзя не видеть проявления к нему особой милости Божией.
* * *
9 сентября 1943 года по окончании средней школы в Москве Константин Нечаев поступил в Московский институт инженеров железнодорожного транспорта. В те годы закладывались основы его мировоззрения, сочетавшие глубокую и искреннюю набожность со стремлением жить и работать ради благополучия и нравственного совершенствования ближних, с пользой для великой Отчизны.
Воспоминания владыки искренне передают особую атмосферу, царившую в МИИТе в те нелёгкие годы. Так, без волнения нельзя читать следующие строки об атмосфере человечности, царившей в те годы в МИИТе, столь отвечавшей евангельским заветам об оказании помощи нуждающимся и страждущим:
«На первом курсе студенты – и только что окончившие среднюю школу, и уже отвоевавшие, с контузиями, ранениями. Были и те, кто ушёл на фронт после второго-третьего года обучения, а после ранения вернулся. Среди них девушка-инвалид. У нее целой была только одна нога, вторая – по колено (она ходила на протезе), и не было обеих рук, примерно до локтей. Кем она была на фронте, я точно не знаю – то ли радистка, то ли санинструктор. Относились к ней рыцарственно, её опекали и студенты-юноши, и взрослые. Ребята ждали её, чтобы открыть дверь, чтобы в гардеробе снять с неё, прежде всего, полевую сумку, потом пальто, потом вновь одеть на неё эту сумку, и поодаль сопровождать её по лестнице, – пока она, медленно – независимо от этажа здания, – тяжело переставляя протез, поднималась по ступенькам. Лекции она только слушала, писать не могла, – на руках у неё были неподвижные чёрные перчатки. Тем не менее она закончила МИИТ с красным дипломом».
…Как это актуально сегодня, когда участники СВО со столь же тяжёлыми ранениями будут возвращаться к мирной жизни, искать своё место в ней!
* * *
Но профессия железнодорожника не могла удовлетворить духовных запросов юноши, а потому одновременно с учёбой юный студент начал подвизаться в церковном служении – сначала в качестве иподиакона Святейшего Патриарха Алексия I (Симанского) в Богоявленском соборе (в 1945 году он стал старшим иподиаконом), а затем и работая в Патриархии в качестве ризничего.
Поставленный перед выбором – профессия железнодорожника или церковная стезя, Константин Нечаев выбрал второе. До третьего курса МИИТа Константин Нечаев совмещал учёбу в техническом вузе и в Московском православном богословском институте (с 1946 года Московская духовная академия).
В 1951 году с отличием (первым по списку) завершил полный курс Московской духовной академии. По итогам защиты кандидатской диссертации на тему: «Значение Божественной любви в аскетических воззрениях преподобного Симеона Нового Богослова» он получил степень кандидата богословия.
* * *
Константин Нечаев получил широкое и разностороннее образование. В частности, он был талантливым музыкантом-виолончелистом. В то же время это был человек напряженной духовной жизни.
По окончании Академии его оставляют профессорским стипендиатом по кафедрам патристики и разбора западных вероисповеданий. С 1951 года преподавал в Московской Духовной академии историю и разбор западных вероисповеданий. В 1953 года получил звание доцента Академии. С 1957 году читал курс лекций по Священному Писанию Нового Завета.
* * *
15 февраля 1952 года Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием I (Симанским) рукоположен во диакона, а 4 декабря 1954 года – во иерея. 13 апреля 1959 года иерей Константин Нечаев был пострижен в монашество в Троице-Сергиевой Лавре с наречением имени Питирим в честь святителя Тамбовского Питирима – небесного покровителя его священнического рода, более трёхсот лет служившего Церкви и России.
* * *
Духовным отцом владыки Питирима с детства был отец Севастиан (Фомин), который спустя годы стал знаменитым старцем – преподобным Севастианом Карагандинским, духовным преемником и наследником последних Оптинских старцев. Вот его воспоминания о старце:
«Особый след в моей жизни оставил старец Севастиан (Фомин), долгие годы живший в Караганде. <…> В нашей семье хранилось предание том, как когда-то в Тамбовской семинарии преподавал Амвросий Оптинский. <…> Родители в Оптину паломничества не совершили, но отец переписывался со старцем Нектарием. О. Севастиан был его учеником. Это был удивительный человек. Он принимал людей ещё будучи юным послушником, потом дьяконом и приобрёл известность ещё до первой мировой войны. После закрытия Оптиной пустыни он приехал к нам – отец написал ему и пригласил. Когда отца арестовали, о. Севастиан взял на себя заботу о нашей семье, – о нас, младших, потому что старшие были уже в Москве. Спустя некоторое время после того, как мы уехали, арестовали и его, и потом мы с ним встретились только в 1955 году, когда кончился срок его заключения и ссылки, а я уже стал церковным работником и имел даже некоторое имя. Хлопотали о том, чтобы открыть церковь в Караганде, и я принимал в этом участие. Когда церковь открыли, я к нему поехал по благословению Патриарха и с тех пор поддерживал с ним отношения до самой его смерти. <…> В 1966 году у меня намечалась важная командировка в Иерусалим. Нашу делегацию возглавлял митрополит Никодим. <…> Накануне отъезда, в первых числах апреля, я позвонил в Караганду о. Севастиану, попросил его молитв и благословения в дорогу. А он вдруг сказал, что ехать не надо. Я был ошеломлен. «Так надо, потом поймешь», – сказал он по телефону. В полной растерянности я думал: с одной стороны, нельзя не послушать благословения старца, но с другой, что мне сказать митрополиту Никодиму? Однако все решилось само собой. Перед самым отъездом, буквально накануне вечером у меня сделался сильнейший жар – температура поднялась до 40°. Было очевидно, что поехать я не смогу. Я позвонил Никодиму и сообщил о случившимся. Кажется, он был недоволен, что моя поездка не состоится. Тем не менее ничего сделать было нельзя. Прошло несколько дней, и вдруг раздаётся звонок из Караганды – от о. Севастиана. Меня просили, чтобы я немедленно вылетел к нему. Как же я был удивлён: только что старец буквально запретил мне ехать в ответственную командировку, а тут вдруг: «Срочно вылетай». Но я послушался, тем более, что уже чувствовал себя гораздо лучше. 16 апреля, в субботу, я прилетел в Караганду и сразу же с аэродрома поехал к старцу. Выглядел он плохо, был очень слаб. Таким я, наверное, ни в какой болезни его не видел. Он просил меня постричь его в схиму. Сразу же начались приготовления, откладывать было нельзя. Слава Богу, всё удалось успешно: несмотря на изнеможение и слабость о. Севастиан был в полной памяти и нам удалось совершить его пострижение. Я был около него буквально до последних часов его жизни. Той же ночью, после пострижения в схиму, ему стало очень плохо, он поисповедовался, причастился. Жаловался, что испытывает томление духа и тела. 19 апреля его не стало…».
* * *
С конца 1950-х годов и до самой блаженной кончины жизненная стезя владыки Питирима – это множество трудов, десятки ответственных назначений, должностей, поручений.
8 октября 1959 года возведён в сан архимандрита и назначен инспектором Московских Духовных школ. 2 января 1962 года назначен ответственным редактором «Журнала Московской Патриархии». Одновременно являлся председателем редакционной коллегии сборника «Богословские труды».
Оба издания в советские годы были единственными легальными органами церковной мысли. На страницах этих изданий ему удалось опубликовать писания отцов Церкви, богословские сочинения протоиерея Сергия Булгакова, священника Павла Флоренского и некоторых других церковных авторов.
23 мая 1963 года хиротонисан во епископа Волоколамского, викария Московской епархии, назначен Председателем Издательского отдела Московской Патриархии. В 1964-1965 годах временно управлял Смоленской епархией. В 1971 году возведен в сан архиепископа. 30 декабря 1986 года возведён в сан митрополита с титулом «Волоколамский и Юрьевский».
13 сентября 1989 года митрополит Питирим был назначен членом Комиссии Священного Синода по вопросам издательства и церковной печати.
3 декабря 1994 года в связи с преобразованием Издательского отдела в Издательский совет владыка был освобождён от должности его председателя. 27 декабря 1994 года освобождён от должности главного редактора «Журнала Московской Патриархии» и Председателя редакционной коллегии сборника «Богословские труды».
* * *
Благодаря деятельности владыки Питирима издательское дело в Русской Православной Церкви удалось наладить на очень высоком уровне. Прежде всего он сформировал большой и высокопрофессиональный коллектив, который в течение ряда лет выполнял огромную работу по обеспечению Церкви книгами Священного Писания, богослужебными книгами и православным церковным календарем; в пределах существовавших тогда возможностей издавалась также духовно-просветительная и богословская литература.
Более того, несмотря на жесткий государственный надзор, осуществлявшийся Советом по делам религий, владыка умел, преодолевая многие ограничения, постоянно увеличивать тиражи и номенклатуру церковных изданий.
Под руководством Высокопреосвященного Питирима были осуществлены такие большие проекты, как издание полного собрания богослужебных Миней по уточненному и восполненному церковному календарю, а также восьмитомное издание «Настольной книги священнослужителя».
Но не только конкретными издательскими свершениями измеряются заслуги Владыки Питирима перед Церковью. Не менее важным было то, что под знамена издательского дела он призвал множество новых церковных тружеников, в том числе выдающихся богословов, литургистов, церковных историков, ученых-славистов. Владыка привлекал к работе как недавних выпускников Духовных академий и даже учащихся Духовных школ, которых он брал на стажировку в Издательский отдел, так и светских специалистов с высшим техническим и гуманитарным образованием, для которых сама работа в Издательском отделе становилась духовной школой.
Значительная часть московской православной интеллигенции была в те годы так или иначе связана с Издательским отделом: кто-то работал в его штате, кто-то сотрудничал с ним как автор, переводчик, исследователь. Многие из этих людей впоследствии приняли священный сан и в этом звании продолжали трудиться на поприще издательского дела, считая себя учениками и воспитанниками владыки.
Владыка поощрял многообразную исследовательскую работу в области изучения и освоения накопленного за века исторического бытия Русской Православной Церкви духовного наследия – православных агиографических памятников, древних рукописей, иконографии. При нём систематически обследовались многие известные хранилища и фонды, велась реконструкция древних церковных распевов. Особую актуальность эта деятельность приобрела в связи с празднованием 1000-летия Крещения Руси.
Впервые, после многолетнего перерыва, при самом непосредственном попечении владыки были изданы Библия, богослужебные книги, 30 выпусков «Богословских трудов». Издан замечательный альбом по Троице-Сергиевой Лавре. Громадный труд, «Русская Библия», изданная владыкой и его сотрудниками, стяжала славу «антологии русской книжности».
Помимо издания книг и периодики Издательский отдел предпринял съёмку нескольких кинофильмов, посвящённых церковной тематике, что имело большое значение для активизации миссионерской деятельности Русской Православной Церкви в связи с празднованием юбилея 1000-летия Крещения Руси.
Им были организованы командировки на Афон, подготовлено издание о православных монастырях Святой Горы, был отснят уникальный материал: древние миниатюры, рукописи, книги. Из воспоминаний митрополита Симферопольского и Крымского Тихона (Шевкунова), который в 1986-1992 годах был сотрудником Издательского отдела Московского Патриархата: «<…> Счастьем для меня было то, что я, попав из Псково-Печерского монастыря в Москву, оказался именно у него. <…> Мы с Мишей Щербачевым, нынешним отцом Павлом, пономарили в храме преподобного Иосифа Волоцкого в Издательском отделе. <…> Владыка обычно стоял на своем архиерейском месте, Символ веры читал во время литургии, подпевал. Служил редко. Как-то, это было в году восемьдесят восьмом, я захожу в алтарь и вижу: на стене висит новая икона – Державной Божией Матери. Пригляделся – старинная… Что-то здесь не так. Думаю: «Странно как-то: старинный список Державной иконы Божией Матери… а сама икона явилась в 1917 году, потом утеряна…». И вдруг я понимаю, что передо мной та самая Державная икона, потому что старинных её копий просто быть не может! И с этим открытием пулей влетаю в кабинет к архиерею и кричу с порога: «Владыко! Там Державная икона! Настоящая!!! Откуда она у нас?» – «Тсс… Потом узнаешь!». Потом он рассказал, что икона хранилась в Историческом Музее, и его директор, с которым владыка был дружен, тайно отдал икону Владыке, чтобы она находилась в храме. А уж когда икона официально возвращалась Церкви, её передавали не из музея, а из домового храма Издательского отдела.
<…> Последний раз я видел владыку в Дивеево. А перед этим он заезжал в Сретенский монастырь. Мне сказали, что владыка Питирим в книжном магазине. Мы только-только открыли тогда его. И я, конечно, сломя голову кинулся туда. Владыка – в своей зимней мантии, в накидке. Посмотрел всё, и видно было, что порадовался: десять лет назад книжные магазины как правило были совсем убогие: какие-то картоночки, фанерочки. А мы построили, как привыкли у владыки: если уж делать, то делать хорошо. И вот, он увидел красивый магазин, огромное количество книг и что-то сказал – не помню точно, но как-то сдержано похвалил. Видно было, что рад. Я ответил: «Владыка, сейчас-то нам легко издавать, а вот в то время, когда вы это делали… Ведь это вы нас всему научили!» – «Ну, ладно. Пойдем, посмотрим». И мы пошли смотреть. В последнее время он был немногословный. А когда я летом встретил его в Дивеево, он был уставший-уставший, исхудавший, сидел после службы на скамеечке и даже разговаривать ему было не очень легко. Я взял у него благословение, мы два слова сказали друг другу, посидели рядышком, и все…
<…> Это был человек-подвиг. Он нёс то послушание, которое на него возложила Церковь: литургия, книги, сохранение строгого святоотеческого направления, церковная культура. <…> Охранитель. Он и был в самом высоком смысле одним из тех охранителей, которые спасли наследие церковное. Церковь спасает Господь. А наследие церковное – такие, как владыка Питирим».
* * *
Митрополит Питирим широко известен как крупный церковный учёный, интересы которого преимущественно сосредотачивались в области истории Церкви и церковного искусства. Им написано и опубликовано множество статей в различных богословских и церковных журналах и сборниках (только в «Журнале Московской Патриархии» и «Богословских трудах» их более восьмидесяти). Он автор нескольких вышедших за рубежом книг, посвященных жизни Русской Православной Церкви и церковному искусству. Митрополит Питирим был доктором богословия Московской Духовной академии, а также доктором богословия honoris causa Богословского факультета в Прешове (Словакия, 1983) и Богословского факультета имени Яна Амоса Коменского в Праге (1985). Он был действительным членом Российской Академии естественных наук, доктором теологического факультета Пражского университета и профессором кафедры ЮНЕСКО «Золотое наследие Руси».
* * *
Митрополит Питирим значительное внимание уделял возрождению и популяризации русского церковного пения. По его инициативе было создано несколько церковных хоров, с большим успехом выступавших с концертными программами на Родине и за рубежом. Из воспоминаний владыки Питирима:
«Отличительная особенность древнерусского пения – спокойствие, самоуглублённость и преобладание акцентов на тексте. <…> Сейчас в наших храмах преобладает полифония. Мы уже отвыкли от древнерусских напевов, хотя сейчас интерес к ним растёт, и это радует: они создают внутреннюю гармонию души, – там, где музыка построена на авторских эмоциональных всплесках, на молитвенный лад настроиться очень трудно. <…> Значение церковной музыки определяется тем, насколько она соответствует чувству сосредоточенности, ответственности, внутреннего собирания человека».
* * *
С 1972 года по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Пимена местом постоянного служения владыки Питирима в Москве был определён храм Воскресения словущего на Успенском вражке. Этот храм с советского времени являлся местом притяжения для творческой и научной интеллигенции столицы. Писатели, актёры, режиссёры, учёные и общественные деятели приходили сюда специально для того, чтобы послушать проповеди и беседы владыки Питирима. Многие становились его духовными чадами. Здесь же он возглавлял отпевание выдающихся деятелей русской культуры: Сергея Бондарчука, Евгения Евстигнеева, Олега Борисова и многих других.
* * *
В последние годы СССР владыка работал невероятно много. Он являлся непременным гостем разнообразных общественных собраний, постоянно выступал на радио и телевидении, комментировал для прессы многие вопросы церковной, общественной, государственной жизни.
Владыка – один из основателей Советского Фонда культуры. Вместе с академиком Д. С. Лихачевым он активно участвовал в его деятельности.
17 марта 1989 года избран народным депутатом СССР от Советского фонда культуры. Был членом комитета Верховного Совета СССР по делам воинов-интернационалистов, членом комиссии Верховного Совета по вопросам депутатской этики.
* * *
В мае 1989 года благодаря усилиям владыки ставропигиальный Успенский Иосифо-Волоцкий мужской монастырь в Волоколамском районе Московской области в числе первых в Советском Союзе был возвращён Церкви. С 1989 года митрополит Питирим являлся игуменом-наместником этой одной из древнейших русских обителей, для возрождения которой сделал очень много.
19 сентября 2020 года в Иосифо-Волоцком ставропигиальном мужском монастыре состоялось торжественное открытие мемориального бюста митрополита Волоколамского и Юрьевского Питирима (Нечаева), установленного по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла в память о первом игумене возрожденной обители. Памятник, автором которого является скульптор Алексей Викулов, сооружён на средства, собранные фондом «Наследие митрополита Питирима». На открытие бюста приехали представители Российского университета транспорта, фонда «Наследие митрополита Питирима» и люди, близко знавшие владыку.
* * *
Разносторонняя деятельность митрополита Питирима была высоко оценена Священноначалием Русской Православной Церкви и государством. Он был награжден орденами св. равноап. кн. Владимира I и II степеней, преп. Сергия Радонежского I степени, св. благоверного кн. Даниила Московского II степени, государственным орденом «Дружбы народов», почётной золотой медалью «Борцу за мир».
В январе 2001 года Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием II митрополит Питирим был удостоен ордена Святителя Иннокентия Московского за обширные просветительские и миссионерские труды и в связи с 75-летием со дня рождения.
Фото из открытых источников
РУКА ДАЮЩЕГО НЕ ОСКУДЕВАЕТ!
