Добрые люди
Но белый свет, как известно давно, не без добрых людей. И через них зримо осуществляется в нашей жизни незримая благая Господня воля. Тут мы с Петром Петровичем всегда и абсолютно совпадали во взглядах. Да, воля Божия по большей части материализуется в нашей судьбе именно через наших ближних. («А кто мой ближний?..») И делается это именно и прежде всего потому, что все люди (дети Божии) должны ощущать и понимать свою нужность друг другу, должны ценить любовь и заботу других как любовь и заботу Самого Небесного Отца.
Всегда ли получается у нас заботиться о других и с благодарностью принимать чужую заботу? Нет, конечно. Человеку вообще трудно быть благодарным, ведь благодарность, как ничто другое, есть признак и знак благородства. А благородство в чистом и беспримесном виде не так уж часто встречается на земле.
Но иногда у нас все же получается. Получается и заботиться о ком-то, и принимать чью-то заботу. И тогда, наверное, наш Отец смотрит на своих детей и радуется за нас…
В последние годы своей жизни в Рогожине Свечкины, почти помимо своей воли, стали учить детей театру. Дети были московские, из состоятельных семей, поэтому это занятие приносило какой-никакой доход, и семья начала потихоньку вставать на ноги. Свечкиным теперь уже не приходилось собирать копейки и рубли по всем карманам (и своим, и детским), чтобы купить батон хлеба, как это бывало в начале их рогожинской жизни.
Конечно, приходилось задерживаться в Москве уже не на один день, а на два и на три, иногда беря детей с собой, а иногда оставляя их в деревне одних. Впрочем, и свечкинские дети тоже участвовали в этих студийных спектаклях и даже имели артистический успех.
Впрочем, спектакли эти вообще проходили на ура. Особенно родителям нравилось то, что их дети играют самую настоящую классику – Чехова, Лопе де Вега, русский водевиль девятнадцатого века. Ну скажите, разве не приятно видеть, как твоя дочь выходит на сцену в роли какой-то испанской красавицы в длинном платье, а сын играет комичнейшего чеховского героя, да при том – весьма хорошо играет?
Гости, приглашенные в качестве зрителей, сидели, выпучив глаза, не веря, что видят на сцене давно известных им оболтусов и вертихвосток… И это восхищение давних знакомых, которых время от времени ведь надо же слегка (и любя, конечно!) щелкнуть по носу и поставить на место, чтобы не очень задавались, – тоже нравилось родителям артистов. А причиной этих приятных эмоций были, как-никак, вот эти самые Свечкины – люди бедные, конечно, но, видать, по-своему талантливые и профессиональные. Поэтому даже в таком специфическом и весьма непростом обществе у Свечкиных образовался некоторый профессиональный авторитет.
Опорой детской театральной студии стала одна очень состоятельная семья. Назовем их Бейкеры. Так случилось, что у Анны Ивановны (а через нее и у самого Петра Петровича) с Бейкерами сложились теплые и дружеские отношения. Настолько теплые, что однажды Бейкеры позвали Свечкиных и предложили удивительную, немыслимую вещь: они снимают для Свечкиных однокомнатную квартиру в Москве и оплачивают ее, а Свечкины взамен… Да, собственно, ни в какой не в замен, а просто – просто продолжают вести эту студию, продолжают обучать детей рисованию (это по части Анны Ивановны) и приобщать к искусству театра (это уже по части их обоих).
Ясное дело, что Свечкины были счастливы и благодарны. Эта однокомнатная, но просторная квартира на Садовом кольце решала для их семьи сразу множество проблем. Во-первых, у них появлялась своя московская площадь, на которой можно было, хоть и временно, расположиться. А во-вторых (и в-главных!) – Санечке теперь было где жить во время ее учебы в институте безо всяких общежитий с их известными и неизвестными опасностями.
Но эта квартира, свалившаяся с неба (Свечкины, как люди верующие, это прекрасно понимали!), была только началом тех благодеяний, которые семья Бейкеров по воле Божией излила на семью Свечкиных. Или которые Господь излил через семью Бейкеров на семью Петра Петровича и Анны Ивановны. В любом случае, как мы знаем, воля Господня осуществляется только через достойных людей. Достойных быть причастными к излияниям этой Высшей воли.
Спустя года два или три (Санечка к тому времени уже училась в одном православном вузе, благо, такие в тот период уже появились), Свечкины вдруг обнаружили, что за этими своими занятиями с богатенькими детьми они поднакопили кое-какую сумму. А именно – двенадцать тысяч долларов (по тем временам – не так уж и мало!). Но и не так много, чтобы думать о покупке собственной квартиры в Москве. О покупке московской квартиры думать было явно рано.
Но Бейкеры опять не остались в стороне. Елена Петровна (назовем супругу Бейкер именно так) предложила Свечкиным попросить денег в долг у мужа, Николая Львовича (а так назовем супруга). Ведь у них в семье даже существовал определенный фонд, из которого Бейкеры одалживали своих знакомых, выделяя деньги на серьезные покупки и большие дела.
…Это было очень нетипично для недавно разбогатевших людей (а в те годы в России все богатые люди были людьми, недавно разбогатевшими). Но эта семья отличалась от большинства подобных семей тем, что была по-настоящему культурной. А культура, согласитесь, это все-таки великое дело. Она, например, диктует человеку определенные понятия о справедливости и правде. А также и о долге, чего большинство новых русских было начисто лишено. И если ты ощущаешь, что полученные тобой немалые деньги просто свалились на тебя, то чувство справедливости (высокое чувство, надо сказать!) говорит тебе, что и ты должен в таком случае как-то и кому-то помочь (но для этого, как мы уже говорили раньше, ты должен быть чутким)…
В общем, Свечкины попросили, а Бейкеры дали в долг денег. Квартиру помогал найти уже известный нам друг Свечкиных риэлтор Алексей Алексеевич. И вот через определенное время Свечкины стали собственниками небольшой двухкомнатной квартиры на первом этаже – зато в самом центре, возле станции метро «Менделеевская». Сумма покупки распределилась так: 12 тысяч долларов было у Свечкиных своих, а 16 тысяч дали в долг Бейкеры. Дали, не очень определяя срок отдачи – год, два, как получится.
Конечно, надо было еще сделать ремонт, купить какую-то мебель – но, согласитесь, ощущение жизни у человека, который имеет собственную квартиру, совсем другое, чем то, какое есть у человека, такой квартиры не имеющего. И неважно, что куплена она была в долг, – ведь Свечкины обязательно накопят еще денег и отдадут, как отдавали Бейкерам долги все их знакомые, получавшие суммы из этой замечательной кассы взаимопомощи!..
Но вот тут-то неожиданно вышла какая-то непонятная и странная закавыка.
Вроде и студию Свечкины ведут так же, как раньше вели, вроде и еще на одну работу Петр Петрович устроился (об этом расскажем чуть позже), вроде и не транжирят ничего – а денег всё нет и нет. Ну не скапливается никакая более-менее приличная сумма для отдачи, и всё тут!
Так прошел целый год. Положение с деньгами стало как-то беспокоить Петра Петровича, и он делился этим беспокойством с женой. А Анна Ивановна делилась уже своими беспокойствами с Еленой Петровной. Делилась ли Елена Петровна этой информацией с мужем? А вот это мы сейчас и узнаем.
Однажды до Петра Петровича донеслось: Николай Львович Бейкер ждет его для какого-то серьезного разговора. У Петра Петровича слегка екнуло сердце (а у какого должника оно бы не екнуло, если бы за год он не смог отдать ни копейки?), но делать было нечего – надо было идти.
Петр Петрович пришел в офис к Николаю Львовичу. Офис находился в самом центре, на Сретенке. Старая Москва открывалась в широких окнах кабинета Николая Львовича. Москва, которая видела многое, если не всё.
Николай Львович начал разговор. Начал он его как-то смущенно, и это тоже встревожило Петра Петровича – обычно интеллигентные люди смущенно начинают разговор в тех случаях, когда хотят добиться чего-то серьезного.
Суть дела была вот в чем: Николай Львович прекрасно понимал, что Петр Петрович ему должен определенную сумму и что отдать ее для Петра Петровича – дело его мужского достоинства и чести. Но!.. Но тут случились такие особые обстоятельства: по железным дорогам бескрайнего бывшего Советского Союза вот уже несколько лет ходили сотни вагонов, принадлежащих лично Николаю Львовичу. Он про них, признаться, совсем забыл, как вдруг его украинские коллеги предложили эти вагоны у него купить. И купили. За миллион долларов.
И вот теперь, поскольку этот миллион буквально свалился ему с неба (я же говорю, Бейкеры были тонкими и чуткими людьми!), то, может быть, не откажется и Петр Петрович принять от него, Николая Львовича, сумму в 16 тысяч долларов в подарок? Может быть, они просто забудут об этой злосчастной сумме и не будет у Свечкиных перед Бейкерами никакого долга?..
…Свечкины и раньше молились за семью Бейкеров каждый раз, когда вставали на молитву. А теперь стали молиться сугубо. В общем-то, как и положено молиться за благодетелей.
Нет, что ни говорите, а иногда у нас, у людей, все-таки получается и заботиться о ком-то, и с благодарностью принимать такую заботу. И тогда наш Отец смотрит на нас и радуется. Потому что для любого отца взаимная любовь его детей – самая дорогая награда за те труды, которые он для них несет…
