Легко ли быть христианином в Китае?

В последние десятилетия Россия активно развивает сотрудничество с Китаем. Наши соотечественники все чаще изъявляют желание учить китайский язык, чтобы связать свою профессиональную деятельность с этой страной. Но для того чтобы сотрудничать с Поднебесной, надо постараться понять наших восточных соседей. Ведь Китай – это не просто государство, где проживает почти полтора миллиарда человек, китайцы – люди с совершенно особым менталитетом, культурой, отношением к религии. Для них не только россияне, но и жители других стран по сути своей – иноземцы, чужаки, или, как говорят сами китайцы, лаовай («старина, приехавший извне»). Отсюда и соответствующее отношение китайцев к нам, христианам.

Разъяснить некоторые аспекты китайской ментальности, в частности, касающиеся отношения китайцев к христианской религии и общению с христианами, «Прихожанин» попросил известного российского востоковеда, доктора исторических наук, профессора и руководителя Школы востоковедения Высшей школы экономики Алексея Маслова.

– Алексей Александрович, вопрос первый и, наверное, самый главный: как живется христианам в Китае? Как к ним там относятся? Ведь говорят, в Китае немало христиан: по последним данным их в Поднебесной никак не меньше 100 миллионов.

– Хорошо, давайте начнем с цифр, потому что это, действительно, важный момент. Цифры, которые крутятся вокруг числа в 100 миллионов христиан, дают инославные Церкви. Более реальные цифры называют эксперты, изучающие религии в  Китае: христиан в этой стране насчитывается порядка 60 миллионов на почти 1 миллиард 400 миллионов жителей КНР. Официальные китайские цифры еще меньше – 27–30 миллионов. Из них, по мнению властей, 8 миллионов католиков, остальные – протестанты. Православных в Китае проживает порядка 10 тысяч человек. Но, повторюсь, все приведенные цифры весьма условны.

– Разве так трудно подсчитать?

– Нелегко! И причина этого в определенных проблемах, существующих между властью и христианами, живущими в Китае. Сами жители КНР толерантны по отношению к любой религии, и китайцы-нехристиане к китайцам-христианам относятся нейтрально. Но, чтобы вам было понятнее, как к христианам относятся в Китае, необходимо сначала рассказать об отношении жителей КНР к религии вообще.

Свято-Софийский православный храм в Харбине. Сейчас здесь размещается музей

Прежде всего, необходимо понять главное: исторически в Китае не было идеи Единого Бога. Где-то на рубеже VII–VI веков до нашей эры в китайских трактатах обсуждалась идея даже не Бога, а некоего Абсолюта в гегелевском смысле этого слова, которая потом переродилась в понятие «дао» – «пути». Только дао, давая человеку жизнь, не направляет его, не руководит им, не предписывает ему какие-либо моральные правила. Более того: само дао абсолютно безликое, инперсонифицированное, ему нельзя поклоняться и к нему нельзя обратиться с молитвой.

Китайский буддизм очень многое воспринял из даосизма. Но Будда для китайцев тоже не является высшей указующей силой. Будда даже не Бог, как почему-то считают некоторые люди, не разбирающиеся в буддизме…

В христианстве есть догматы, каноны, четкие правила. Человек, не принимающий догматы, не может считать себя христианином. Догматы принимались Вселенскими Соборами, и любой христианин – от простого прихожанина до епископа – должен им следовать. В буддизме или даосизме этого нет. Буддизм в Китае – это всегда конкретный учитель. Если вы попросите китайца рассказать вам, в чем суть буддизма, он ответит: «Я не могу объяснить, что такое буддизм, но могу рассказать то, чему меня учит мой учитель».

По этой и другим причинам в Китае имеет место дробление одной религии на сотни и тысячи мелких направлений. В отличие от христианского вероучения, которое осуждает любое сектантство, сектантство в Китае всегда воспринималось и воспринимается как нечто правильное, мудрое, хорошее. Это непротиворечивое сожительство разных религиозных культов называется синкретизмом. Для обычного китайца в порядке вещей провести подряд несколько разных религиозных ритуалов: зайти и возжечь благовонные палочки в даосском храме, потом посетить буддийский храм (при том, что в одном месте стоит статуя Лао-цзы, а в другом – Будды), а после зайти помолиться в храм Конфуция... Думаю, вы удивитесь, узнав, что китаец ментально стремится набрать себе как можно больше разных религиозных культов.

– Зачем ему это?

– Потому что, с китайской точки зрения, лучше дружить с двумя-тремя разными богами, нежели с одним. При этом, если не принимать во внимание буддистов и даосов, живущих в монастырях, обычный китаец плохо понимает, чем буддизм отличается от даосизма. К тому же параллельно с основными религиями китаец дома молится различным духам…

– …Духам?! Алексей Александрович, Вы имеете в виду языческие божества вроде духов огня и  воды?

– Нет. Попробую пояснить это на близком нам примере. Скажем, приходя в храм, мы, православные, помимо того, что молимся Господу, обращаемся с молитвами, просьбами, жалобами к святым, скажем, святителю Николаю Чудотворцу или святой блаженной Матроне Московской. Мы просим их помочь нам в наших делах, походатайствовать о здоровье наших близких, поспособствовать деторождению. Все они, как и мы с Вами, – члены одной Церкви.

Христианские наставления на китайском языке во дворе храма в Пекине

Так и в Китае люди молятся духам своих ушедших предков и именно к ним, а не к Будде или Лао-цзы обращаются с просьбами о защите и помощи. Мир горний и мир дольний не разделены по их представлениям, связь между этими мирами постоянно сохраняется, а потому духи ушедших людей активно участвуют в земной жизни, как считают китайцы.

«На добро отвечайте добром, а на зло – по справедливости»

– Есть еще один важный момент китайского менталитета, который следует учитывать, когда речь заходит о понимании того, как христианство приживается на китайской почве, – это моральные принципы.

– Разве конфуцианская мораль по многим своим позициям не близка христианской морали?

– Не совсем. Конечно, в конфуцианстве можно найти определенные параллели с христианским учением, но важно видеть и отличия. Христианская мораль едина для всех, она ясна и понятна. Каждый христианин понимает значение Заповедей и по возможности стремится их не нарушать. У китайцевже нет единой морали. Более того: конфуцианская мораль весьма избирательна и ситуативна. Если Христос призывал относиться с любовью ко всем людям, то конфуцианские понятия добра и зла распространяются, в основном, на самих китайцев, ну и, может быть, еще на соседей по Восточной Азии. Поэтому при заключении сделок китайцы по-разному ведут себя с другими китайцами и иностранцами. Логика европейца понятна и проста: мы либо обманываем – «грешим», либо не обманываем – поступаем по-христиански. А в Китае обмануть иностранца не является нарушением морали.

Кроме того, сама мораль в конфуцианстве нерелигиозна – это всего лишь постулаты, своего рода указания, как надо жить, чтобы общество не развалилось. Когда Конфуция спросили, как отвечать на зло и добро, он ответил: «На добро отвечайте добром, а на зло – по справедливости». Эта фраза очень точно передает некую двойственную суть конфуцианской морали. 

Покаяние для китайца – это разговор не с Господом, а с самим собой

– Я неслучайно описал вам главные аспекты китайского мировоззрения и восприятия религии и религиозных ценностей, которые формировались на этой территории на протяжении многих веков. И вот в это своеобразное религиозно-ментальное пространство вместе с западной культурой приходит христианство. Приезжают монахи-иезуиты и несториане, которые заложили основы христианского учения в Китае, принесли весть о Христе, стали предлагать китайцам первые, пусть и весьма неудачные, переводы Библии.

Могила миссионера Роберта Мориссона (1772-1834) в Макао, первого переводчика Библии на китайский язык	Надгробная плита на могиле миссионера Роберта Мориссона, первого переводчика Библии на китайский язык

– Библию так трудно перевести на китайский?

– Трудность состоит в том, чтобы подобрать адекватные и понятные китайцам термины. Китайцу сложно объяснить, что такое, скажем, искупление греха. У китайцев есть понятие вины. Человек может потерять лицо перед другими людьми, он может быть виноват перед обществом, но что значит испытать чувство раскаяния перед Богом, китайцу понять очень непросто. Для этого нужно осмыслить и принять весь корпус христианского учения.

Непонятно китайцу и что такое исповедь в привычном для любого христианина понимании. В буддизме исповедь – это разговор с учителем, когда они вместе разбирают какой-то поступок. Если китаец в ходе беседы приходит к мысли, что этот поступок плохой, он объявляет о своем принципиальном решении никогда больше ничего подобного не совершать. Более того: как считают китайские буддисты, если после такого разговора с учителем человек всё же совершает аналогичный проступок, то всё зло от первого действия возрождается. И значит, с точки зрения буддистов, покаяния не было, а был обман, но обманул человек не Бога, а самого себя.

Покаяние для китайца – это разговор не с Господом, а с самим собой, осознание им своих поступков. Китаец считает, что каждый плохой поступок загрязняет его сознание.

– И все же китайцы принимали и принимают христианство…

– Китайцы невероятно прагматичны. Быть христианином в Китае во все века означало приобщиться к западным знаниям, устроиться на хорошую работу, получить больше денег. Долгое время, до середины 30-х годов ХХ века, христианство давало шанс простому китайцу получить более качественное образование: ведь первые университеты в Китае были открыты не китайцами, а иностранцами. Это напоминает ситуацию с распространением в Китае ислама: китайцы не понимали того, что говорит им ислам, но зато арабы делали всем своим последователям большие скидки на товары.

Всё это я рассказываю, отвечая на ваш вопрос о том, сколько в Китае христиан. Настоящих, искренне верующих, тех, кто регулярно ходит на службу, причащается, соблюдает посты, мало, а тех, кто просто посещает храмы – католические, протестантские или православные, – их, может, и наберется миллионов  60.

В Китае государство выше религии

– Алексей Александрович, в начале нашей беседы Вы сказали, что существуют определенные трудности между китайскими властями и христианством. Что Вы имели в виду?

Храм в честь Успения Пресвятой Богородицы в Пекине на территории российского посольства

– Начнем с того, что в Китае никогда не было союза религии и государства. Государство всегда считалось выше. Император по китайской традиции – сын Неба, воплощение святости и благодати. Таков его статус. В Китае никогда не было главного буддиста или главного даоса – это место всегда принадлежало императору. Он выше всех, он лично назначает настоятелей крупных монастырей. И государство выше любых монастырей и церквей. Кстати, в Китае даже нет самого понятия Церкви, кроме как применительно к христианской. Нет даосской или буддистской Церкви – вместо них существуют всекитайские общественные организации, контролируемые государством. Пока христиане в Китае были лишь небольшой группой людей, которые собирались и вместе читали Библию, пусть и в плохом переводе, это не волновало китайские власти. Когда христиан стало значительно больше, китайские власти решили взять христианскую религию под свой очень жесткий контроль.

Один из первых католических храмов в Китае - «Часовня Моррисона», 1821. Макао

По сути сейчас в Китае, если говорить, скажем, о католиках, есть две христианские Церкви: одна официальная, одобренная государством, другая – катакомбная. Эти названия, конечно, неофициальные. Государственная церковь – это своего рода ассоциация, объединяющая все католические церкви в Китае. (Есть подобная и протестантская ассоциация. Я просто для примера взял католиков.). Им запрещено – причем официально, на государственном уровне – поддерживать любые контакты с Ватиканом. Им разрешается считать Папу Римского первосвященником, но запрещается поддерживать с ним любые взаимоотношения.

Катакомбная Католическая Церковь неофициальную связь с Ватиканом поддерживает, как и протестанты с Англиканской Церковью. Власти об этом знают, но до поры до времени глаза на это закрывают. А главное, в Китае нельзя служить священникам, которые не рукоположены китайскими священниками. Кроме того, любой храм, церковь или молитвенный дом в Китае должны быть официально зарегистрированы в местном комитете по делам религии. Если священник решит, например, повесить вне стен храма объявление о предстоящей службе или даст об этом информацию в газете или в Интернете, то у церкви немедленно начнутся всякие неприятности.

В прошлом году, когда один из официально зарегистрированных протестантских священников в провинции Чжэцзян, не согласовав с местными властями, поспешил повесить крест на своей кирхе (многие священники в Китае по ночам подсвечивают кресты на храмах; картина поразительная: кресты словно парят в небе), власти потребовали его немедленно снять. Крест священник снял, но неприятности у него всё равно начались, потому что власти расценили его действия как религиозную пропаганду.

– Мы с вами всё говорим о католиках, протестантах… А как обстоит дело с православными верующими в Китае?

– Исторически Православие было распространено лишь на северо-востоке Китая, и основными прихожанами были русские эмигранты. Китайцы приобщились к Православию со временем. Раньше говорили, что в Харбине живет около 500 православных прихожан. Сейчас называют цифру в 10 тысяч. Что ж, вполне возможно, если принять во внимание, что в Китае живет порядка 60 тысяч русских.

Как ни парадоксально, но китайцы вовсе не ассоциируют Православие с Грецией – они связывают его только с Россией. И интересуются они Православием лишь в той мере, в какой интересуются сотрудничеством с нашей страной. Но говорить о какой-либо устойчивой тенденции к увеличению количества православных, увы, пока трудно. 

Власти Китая боятся распространения христианского учения

– И всё же, почему китайские власти так болезненно реагируют на распространение христианства?

– Потому, что китайские власти воспринимают христианское учение как тихо тлеющий протест против нынешней государственности. Христианство, с их точки зрения, главная база свободомыслия. Именно поэтому власти в Китае сегодня так боятся расширения христианского вероучения.  

Патриарх Кирилл во время визита в Китай посетил Великую Китайскую стену

Официально Китай – это записано в Конституции – атеистическая страна, признающая любые религии. Но коммунист, считают партийные функционеры, не может быть религиозным человеком. Недавно вышел совсем парадоксальный закон о том, что партийные чиновники, вышедшие на пенсию, не имеют права посещать Церкви и молитвенные дома, совершать религиозные обряды.

Китайские власти боятся не религии, не вероучения Христа – они боятся любого типа религиозного объединения, создания неконтролируемой группы верующих. Религия, с точки зрения властей Китая, допустима, только если она полностью контролируется государством.

Христианство всегда стремилось и стремится к тому, чтобы донести свет учения Христа до максимально большого количества людей. Ни буддизм, ни даосизм не нацелены на распространение своего учения. Более того: в некоторых буддистских школах существует жесткое правило, запрещающее пропагандировать буддизм.

В основе своего учения христианство содержит понимание того, что духовный мир чище и выше мира реального, физического. А в этом посыле власти Китая видят опасность для существования государственности и боятся христианской проповеди о Царствии Небесном.

И еще один немаловажный аспект: в Китае уже случались восстания на религиозной почве. И неважно, поддерживали восставшие христианские ценности или выступали против них. Те, кто интересуется историей Китая, вспомнят знаменитое тайпинское восстание 1850–60-х годов. Его вдохновитель Хун Сюцюань создал на территории Китае целое государство, живущее якобы по христианским принципам, хотя на самом деле ничего от учения Христа в нем не было. Но китайские власти с большим трудом подавили это восстание. И запомнили это!

С другой стороны, в 1898–1901 годах было не менее известное «боксерское восстание» Ихэтуаней, когда китайцы пошли уничтожать всех иностранцев. Восставшие считали, что иностранцы, которые строят железные дороги и ставят телеграфные столбы, тем самым уничтожают традиции Китая,  меняют траекторию движения духов, убивают китайский менталитет и вообще нарушают фэншуй Китая. «Боксеры» убивали не только иностранцев, но и вырезали китайцев, которые приняли христианство.

Поэтому в наши дни китайские власти считают, что всё, что как-либо связано с христианством – неважно, за или против, – может перерасти в протест против государственной власти.

Именно поэтому я не думаю, что Китай будет поддерживать распространение учение Христа на своей территории. Да и сильного социального запроса пока к этому нет. Власти будут заигрывать с Церквами, принимать у себя христианских священников, вести переговоры о развитии Православия в стране. Но все это будет только видимость толерантности.

На деле всё обстоит иначе. Формально китаец может прийти в храм и принять христианство, но мы не знаем, что скажут ему на работе, – а слежка в Китае организована весьма неплохо. Его может вызвать к себе секретарь парткома и сказать: «Я тебе этого делать не советую». Из Китая закрыт интернет-доступ ко многим христианским сайтам за пределами страны. Власти попросту блокируют любые, с их точки зрения, нежелательные информационные потоки.

Храм Святых апостолов Петра и Павла в Гонконге, где служит отец Дионисий

Конечно, к пожилому крестьянину, читающему в одиночестве Библию, никто не придет. Он никому не интересен. Но если этот китаец является сотрудником компании или корпорации, то скорее всего ему предложат выбор: либо ты ходишь молиться в христианский храм, либо у нас не работаешь. А в Китае люди очень боятся потерять работу. Особенно сегодня.

– Почему именно сегодня?

– Потому что в последнее время Китай начинает замедлять темпы своего развития. Теоретически это не так страшно для страны: невозможно стремительно и постоянно развиваться, бывают времена подъема, бывают времена спада. Но китайцы уже привыкли, что страна постоянно богатеет и что они сами лично богатеют. И тут вдруг торможение экономики. Китайские власти боятся социальных протестов, и, как я уже говорил, они опасаются, что религия может стать их направляющей силой. Еще раз подчеркну: ни буддизм, ни даосизм никогда не были по своей сути протестными, а вот христианство, с точки зрения власти в Китае, может дать толчок к протестному движению. Именно поэтому к любому принявшему христианство китайцу могут быть применены репрессивные меры.

Поэтому, кстати, китайцам-христианам очень трудно попасть без специального разрешения на пасхальную или рождественскую службу. Помню, однажды я оказался в Пекине как раз на католическое Рождество и решил зайти посмотреть службу. Храм был оцеплен 6 или 7 кольцами полицейских. Меня, как и других иностранцев, пропустили беспрепятственно, но сами китайцы проходили по спецпропускам, которые выдавали специальные комитеты по делам религии. И не исключено, что верующие на службу в храм так и не попали.

Нашим православным в Китае в какой-то мере легче: у них есть отец Дионисий, который специально приезжает из Гонконга, чтобы окормлять православную паству, состоящую, в том числе, и из россиян. Но неслучайно он действует из Гонконга…

– Почему? Особое положение?

– Конечно. Одно дело – континентальный Китай и совсем другое – Гонконг, особая административная  единица КНР, живущая по своим законам. Там всё открыто, всё возможно, всё доступно, там – абсолютная религиозная свобода.

– Наверное, в самом Китае организовать миссионерское движение непросто?

– Любое миссионерское движение запрещено законом. Если какой-либо человек – китаец или иностранец – решит заняться миссионерством, его сразу же арестуют или вышлют из страны. Иностранцы в этом вопросе, кстати, еще сильнее урезаны в правах, потому что по китайским законам проповедовать в Китае могут только граждане Китая и священниками с одобрения властей могут стать только жители КНР.

Слух о китайской экспансии выгоден китайцам

– Алексей Александрович, мне не раз доводилось слышать, что в связи с расширением сотрудничества с Китаем нам надо бояться китайской экспансии в Сибирь. Что китайцы могут скоро заполонить весь восток России. И что, мол, именно с этой целью китайцы женятся на русских девушках и принимают Православие. Так ли это?

– По поводу китайской экспансии. Это не так. Сейчас количество китайцев в России не увеличивается, а уменьшается. Раньше китайцев, действительно, было больше, потому что товары в Китае были дешевы, а в России – дороги. Сейчас из-за кризиса в Китае российские товары стали дешевле, чем китайские. Потому и приезжает к нам меньше китайцев. Да и те, продав товар, быстро возвращаются обратно в КНР. Как я уже говорил, китайцы невероятно прагматичны.

Слух о китайской экспансии в Россию – это скорее миф, выгодный самим китайцам, поскольку у них появляется повод заявить, что к ним «несправедливо относятся». Единственная опасность – это экономическое переподчинение ряда российских территорий Китаю, но это никак не связано с демографической экспансией. Строго говоря, достаточно одного китайца, который приедет в Россию, купит российский завод, а потом вернется обратно в Китай. Вот это реальная проблема, потому что Россия уже продает часть своих предприятий на Дальнем Востоке.

Святое семейство в китайской стилистике

По поводу смешанных браков... Большинство их регистрируется не в России, а в Китае. Русские девушки уезжают в Китай, чтобы устроить там свою судьбу, если это не удалось сделать на родине. А для китайца взять замуж девушку из России считается очень престижным – всё равно что жениться на Мэрилин Монро.

– И наших девушек брак с китайцами устраивает?

– А почему нет? Китайцы – очень заботливые мужчины, у них всегда семья на первом месте. Они сами и готовят, и ухаживают за детьми, и зарабатывают деньги, чтобы семья ни в чем не нуждалась. Правда, нашим девушкам получить гражданство КНР практически невозможно, и, выйдя замуж, они вынуждены каждый год продлевать себе вид на жительство. Но в любом случае такой брак – это обоюдовыгодная сделка… Только к религии она никакого отношения не имеет.

Многие русские, пожив в Китае, стали православными

– И последний вопрос. Алексей Александрович, как, на Ваш взгляд, чувствует себя православный россиянин, оказавшийся в Китае?

– Думаю, что не очень комфортно. На него может сильно давить непривычная окружающая обстановка. Вокруг нехристианская культура, храмы чуждых религий. Это может вызывать отторжение. Кроме того, как я уже упоминал, Китай – страна жесткого прагматизма, очень лукавая страна. Обман в Китае считается нормой общения с иностранцами. Только не надо думать, что китаец, стремясь обмануть иностранца, преследует какую-то особую, корыстную цель. Очень часто это он делает просто из вежливости.

– Обманывает из вежливости?

Северное подворье, католический храм в Пекине

– Конечно. Мы привыкли верить словам. Пусть даже мы понимаем, что не все слова, которые нам говорят, искренние, мы им верим. В своей среде вы всегда почувствуете, когда вам говорят приятные комплименты. А в Китае вы никогда не заметите, что вам говорят приятные слова чисто из вежливости.

Китаец, к примеру, вам может сказать, что вы самый лучший бизнесмен, с которым он когда-либо имел дело, но скажет так, что вы поверите ему на сто процентов. Или, услышав, как вы произносите пару приветственных слов на китайском, тут же заметит, что никогда ни один иностранец так потрясающе, абсолютно по-китайски не говорил эти слова. И вы ему поверите, уверяю вас! То же самое и в бизнесе. Китаец при заключении сделки пообещает вам, что всё будет сделано в срок и в лучшем виде, но сказано это будет лишь из вежливости, чтобы сделать вам приятное…

Если честно, иностранцам в Китае очень непросто. И не только русским, и не только христианам… Зато я знаю многих русских, которые после нескольких лет жизни в Китае становились верующими. Здесь, в России, они не ходили в храмы, не молились, а пожив в Китае, приходили к Богу. И знаете почему? В Православии они видят свою самоидентичность и защиту, которая помогает им выдерживать колоссальное китайское давление. Конечно, замечательно, что отец Дионисий приезжает из Гонконга и проводит службы. Хотя, думаю, православным верующим, живущим в Китае, этого мало. Им нужен постоянно действующий храм и священник, к которому можно в любой день прийти на исповедь. Но такова, увы, на сегодняшний день китайская реальность, и потому христианину в Китае приходится, ой, как непросто.

Патриарх Кирилл встречается с православными верующими в Шанхае

Беседовал Петр Селинов

О православной миссии в Китае читайте интервью с протоиереем Дионисием Поздняевым

В материалы использованы фотографии, предоставленные А.А. Масловым, а также с сайтов patriarchia.ru и ria.ru