Три иконы отца Гермогена

«Прихожанин» уже рассказывал своим читателям о том, как русское Православие пришло на Дальний Восток, о иеромонахе Гермогене (Ермогене), основавшем близ старинной Албазинской крепости первый православный монастырь в Приамурье («Спасская пустынь отца Гермогена, или в поисках затерянного монастыря»). И когда нашу редакцию вновь посетил амурский историк-исследователь, кандидат технических наук Алексей Владимирович Воронин, мы поняли, что услышим новый рассказ об амурских открытиях и находках.

– Алексей Владимирович, о чем будет Ваш новый рассказ?

– Об иконах, самых древних православных иконах, с которыми русские люди впервые пришли на Дальний Восток. Иконы и люди, связанные с ними, стали главными звеньями русской православной истории Дальнего Востока.

– О каких иконах пойдет речь?

– Я хотел бы рассказать о трех удивительных, на мой взгляд, иконах, которые имеют особое значение для Дальнего Востока. Первая, любимейшая икона иеромонаха Гермогена, «Спас Нерукотворный». Вторая, тоже весьма редкая икона Николая Чудотворца. Но это не совсем обычный образ святителя Николая. Это икона Николая Чудотворца Можайского, единственная икона в Православии, где святитель Николай держит в руках меч. Этот образ использовался для защиты, это икона-оборонительница. И, наконец, третья уникальная и, наверное, самая знаменитая на Дальнем Востоке Албазинская икона Божией Матери. Ее еще называют хранительницей Благовещенска, хотя она всегда считалась хранительницей всего Дальнего Востока.

В настоящее время верующие могут помолиться только возле одной иконы – Албазинской иконы Божией Матери. Где находятся две другие священные иконы, привезенные на Дальний Восток монахом Гермогеном, точной информации нет – существуют только косвенные данные и предположения. Правда, есть надежда, что они все же не утрачены.

– Алексей Владимирович, тогда давайте по порядку. Что можете рассказать об Албазинской иконе?

– У Албазинской иконы Божией Матери есть еще и второе название: «Слово плоть быть» («Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог… И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины). Это слова из Евангелия от Иоанна (1: 1, 14). Сегодня икона хранится в кафедральном соборе города Благовещенска. Иеромонах Гермоген привез ее на Дальний Восток, возможно, из Усть-Киренского Свято-Троицкого монастыря, где он раньше подвизался. Но Албазинской эту икону Божией Матери называют именно потому, что ее появление на Дальнем Востоке связано с крепостью Албазин, близ которой монах Гермоген основал свою знаменитую обитель.

Если помните, во время нашей прошлой беседы я рассказывал о том, как в 1671 году монах Гермоген основал близ крепости Албазин Спасский монастырь, первый православный монастырь в Приамурье. Причем это был не просто монастырь, а, выражаясь современным языком, «развитый кооператив». Помимо монахов, в Спасском монастыре на правах дольщиков трудились крестьяне, которые получали за свои труды довольно солидное вознаграждение.

Когда в 1689 году маньчжуры вынудили русских казаков оставить Албазин и вообще уйти с берегов Амура, то вместе с ними ушли и крестьяне, которые забрали всё самое ценное из монастыря. Унесли они с собой и святые иконы. Об этом есть информация в архивах. Албазинская икона Божией Матери попала в Сретенск, откуда епископ Камчатский Вениамин (Благонравов) спустя почти 200 лет перенес ее в Благовещенск в Кафедральный собор. Образ Божией Матери был помещен в серебряный оклад, на котором была сделана надпись: «Сия Албазинская икона Божией Матери принесена из Сретенска в Благовещенск преосвященнейшим Вениамином, епископом Камчатским, Курильским и Алеутским в июне 1868 года при первом вступлении его в свой епархиальный город».

К слову сказать, Албазинская икона Божией Матери, которая является хранительницей православного Дальнего Востока, не раз спасала русские города.

– Алексей Владимирович, а две другие иконы. Что Вам о них известно?

– Икона Спаса Нерукотворного, как считается, была самой любимой иконой отца Гермогена.

Есть, кстати, несколько версий появления образа Спаса Нерукотворного. Согласно восточнохристианской версии, его появление связано с именем царя.  Эдессы Авгарем V, который жаждал иметь у себя образ Христа, надеясь, что этот образ исцелит его от болезней. Но посланный художник не сумел запечатлеть образ Спасителя, и тогда Христос, сжалившись над художником, умыл Свое лицо водой, оттер его платком (платом) и отдал художнику. На ткани отпечатался Его лик.

Есть версия, которой придерживаются западные христиане. Согласно ей, благочестивая еврейка Вероника шла рядом со Христом во время крестного пути Спасителя на Голгофу и в какой-то момент подала Иисусу свой платок, чтобы Он отер пот и кровь. И на нем запечатлелся лик Спасителя. Плат Вероники хранится в соборе Святого Петра в Риме.

Эти два образа – восточный и западный – отличаются тем, что на плате Вероники вместе с ликом Спасителя отпечатался и терновый венец.

Но мы с вами чуть отвлеклись в сторону. Итак, свою любимую икону Спаса Нерукотворного монах Гермоген решил спрятать в Спасском монастыре…

– Откуда Вам это известно? И почему монах Гермоген не взял бы ее с собой?

– Этот вывод я делаю на основании тех документов, которые мне удалось отыскать в Российском государственном историческом архиве.

1685 год. Многотысячная армия, посланная Цинским императором Канси, осадила крепость, или, как тогда говорили, острог Албазин. Им противостояло порядка 450 человек под руководством воеводы Толбузина. Казаки держались, пока хватало сил и оружия. Когда положение стало безнадежным, Толбузин был вынужден сдать Албазин. Он договорился с китайским полководцем: большую часть албазинского гарнизона маньчжуры отпустили, но часть казаков, попавших в плен, увели в Китай (кстати, там до сих проживают потомки тех албазинцев).

Это, по сути, был исход из крепости. Маньчжуры позволили казакам взять с собой только немного провизии, но не дали лодок, и русский гарнизон шел пешком по берегу Амура ни одну сотню километров с женами и детьми без оружия. Три священные иконы они просто физически не могли взять с собой и, скорее всего, спрятали их.

Почему так решил сделать отец Гермоген? Думаю, он надеялся, что скоро ему удастся вернуться в Спасскую обитель. А тогда он отправился в Усть-Киренск, в основанный им Свято-Троицкий монастырь. Военные действия затянулись, а в 1690 году Гермоген умер и был похоронен за правым клиросом Троицкой церкви.

Известно, что часть монахов из монастыря не успела уйти с казаками. Один из диаконов побежал за приходскими книгами, а когда вернулся, караван уже ушел. Он обратился к маньчжурскому полководцу, прося его отпустить, но тот ответил: «Нет, ты теперь мой». Его вместе с другими пленными казаками отправили в Китай.

Кстати, русским казакам, которых увели в Китай, китайский император предложил поступить к нему на службу в личную гвардию. И в Пекине появилась русская община.

Но вернемся к иконам. Возможны, те монахи, которые остались в Спасской обители, или крестьяне-дольщики монастыря, по указанию Гермогена, спрятали иконы в каком-нибудь схроне. А потом эти священные реликвии – иконы Спаса Нерукотворного и Матери Божией – начали свой путь…

– «Свой путь». Что Вы имеете в виду?

– Согласно расспросным запискам, которые есть в архивах, можно сделать предположение, что, возможно по указанию монаха Гермогена, после исхода вывезли иконы. Впереди их ждали лишения и страдания, один по дороге умирает, вероятно, от воспаления легких, но другие доходят до Нерчинска. Это только предположение, которое я делаю на основе расспросных записок из архивов.

Дальше след икон теряется. Икона Божией Матери каким-то образом попала в Сретенск, откуда почти через 200 лет епископ Вениамин перевез ее в Благовещенск. А вот что сталось с иконой Спаса Нерукотворного, самым любимым образом монаха Гермогена, пока остается загадкой. Возможно, в каком-нибудь приходе верующие молятся перед ней, не догадываясь, что это одна из самых главных святынь Дальнего Востока, или она ждет своего часа в каких-нибудь музейных запасниках. Ведь, скажем, та же Албазинская икона Божией Матери на протяжении 50 лет хранилась в запасниках Краеведческого музея Благовещенска. А может, она с белогвардейцами через Китай попала в Америку. Кто знает!

– А что относительно третьей иконы – святителя Николая Чудотворца? Что известно о ней?

– Что касается иконы святителя Николая Чудотворца, то достоверной, официальной информации мне пока найти не удалось. Есть немало косвенных свидетельств. В частности, я изучал документ о том, что в селе Покровское (это село находится недалеко от Албазина) находилась Никольская часовня. И есть даже расспросная записка диакона этой часовни, в которой он сообщает, что, когда начались все эти события с маньчжурами, он был вынужден уйти: забрал с собой икону Николая Чудотворца и небольшую церковную казну и, скитаясь год, пробирался к своим. У него все подробно расписано: на что он тратил деньги. Очень мало – себе на еду, большую часть  – на серебряную ризу для иконы. И с этой иконой святителя Николая диакон пришел в Нерчинск.

– А почему Вы думаете, что эта икона та самая икона святителя Николая Можайского, с которой монах Гермоген пришел на Дальний Восток?

– Нет, стопроцентной уверенности у меня нет. Николай Чудотворец – это самый почитаемый святой на Руси. Во многих храмах были его иконы. И говорить, что это именно та, я не могу. Возможно, это какой-то иной образ святителя Николая.

Есть еще один документ – житие самого монаха Гермогена. В нем говорится, что, когда часть русских была вынуждена уйти в Китай, иеромонах Гермоген благословил одного из своих священников отправиться с ними в Китай, чтобы там окормлять православных.

– А сколько было этих людей? И почему они отправились в Китай?

– По разным данным, их было порядка 40 человек. Почему уходили? Разные причины. Кого-то взяли в плен и вели насильно; кто-то польстился на деньги и решил служить китайскому императору; кто-то в качестве переводчиков…

– И монах Гермоген послал с ними священника?

– И не просто священника, а своего самого любимого ученика. Так, по крайней мере, говорится в его житии. И еще одно историческое свидетельство: по распоряжению китайского императора, русским на территории современного Пекина близ императорского дворца была выделена земля, где они смогли поселиться, и буддийская кумирня – религиозное сооружение, которое они переделали в Никольскую часовню.

Предполагаю, что этот священник, любимый ученик отца Гермогена, отправившись в Китай, получил от своего наставника икону святителя Николая Чудотворца Можайского. И поэтому построенная в Китае часовня была названа в его честь, где пребывал принесенный из Албазина образ свтятителя Николая Чудотворца.

– Алексей Владимирович, а можно поподробнее о самой иконе. Почему она так называется? И есть ли какие-нибудь данные, как она попала к монаху Гермогену?

– Первая икона святителя Николая Чудотворца Можайского была написана в 1625 году. Она напрямую связана со знаменитой осадой Можайска татаро-монгольскими войсками в XVI веке. Известно, и об этом говорится в хрониках, что накануне решающей битвы в небе возник образ святителя Николая Чудотворца. И татаро-монгольское войско на другой день, сняв осаду и не дав сражения, ушло. В память об этом событии сначала был сделан деревянный образ (он хранится в Третьяковской галерее). А уже позже, в 1625 году, была написана первая икона Николая Чудотворца, названная Можайской.

На ней святитель Николай в одной руке держит город Можайск, а в другой – меч. И, насколько мне известно, это единственная икона, на которой Николай Чудотворец изображен с мечом.

И я предполагаю, что, когда монах Гермоген отправился с казаками на берега Амура, он понимал, что впереди им предстоят тяжелые испытания и битвы с иноверцами, и потому в качестве молитвы и защиты в сражениях взял с собой икону, на которой святитель Николай, по сути, предстоит воином и защитником.

Но, повторюсь, опираюсь я в своих выводах пока лишь на косвенные свидетельства: Никольская часовня в селе Покровском близ Албазина, другая часовня – в Пекине – тоже названа в честь святителя Николая.  Согласно, житию монаха Гермогена, духовный центр для окормления православных в Пекине очень активно развивался – вскоре там появилось не одно, а два подворья.

Надо искать дальше. Думаю, что потомки тех казаков в Пекине, живы. И, может быть, в каком-нибудь храме висит эта икона. В Азии уважительно относятся к истории.

– А как дальше Вы планируете проводить свои изыскания, Алексей Владимирович?

– Будем продолжать работу в архивах, изучая и XVII век, и последующие столетия. Изучать русские и китайские документы, рассказывающие о тех событиях. Планируем новые экспедиции в места, связанные с Албазинским острогом.

Так во время сезона 2023 года в районе Албазино совместно с учеными центра сохранения историко-культурного наследия Амурской области была найдена каменная кладка. На данном этапе нет возможности сказать принадлежит она древним амурчанам коренных народов, с которыми в этих местах сталкивался еще Ерофей Хабаров, или ее использовали монахи обители отца Гермогена. Требуются научный подход и вера в результат. Уверен: нас ждет еще много открытий.

Считаю, что все эти исследования крайне важны. Чего только стоит личность такого незаурядного человека, каким был иеромонах Гермоген, который первым принес православную веру и чудотворные иконы на Дальний Восток.

В завершение хочу выразить глубокую благодарность всем, кто помогает, особенно Владимиру Трухину, Владимиру Пушкареву, Денису Волкову, Андрею Черкасову. Буду признателен, кто отзовется помочь или обладает интересной информацией, контактные данные находятся в редакции. Все новости будут публиковаться здесь в журнале, а также телеграм-канале «Русский Амур» (@Russki_Amur).

Беседовал Петр Селинов

РУКА ДАЮЩЕГО НЕ ОСКУДЕВАЕТ!