Как у меня эвакуировали машину, или Евангелие здесь и сейчас
Елена Кучеренко
У меня недавно эвакуировали машину! Первый раз. Ощущения непередаваемые. Сейчас кто-то обязательно скажет:
– Зачем это здесь? Что за обмирщение? Где православие и где эвакуатор?
Но мы ведь не в затворе сидим (в такие моменты думаю: «А жаль!»). Мы в миру живем. С эвакуаторами. И именно здесь, в таких очень светских событиях, и проявляется наша вера и наша христианская сущность.
Моя сущность, моя вера и моя и так хилая духовность после этого инцидента потерпели полный крах! И в очередной раз стало понятно, что это на службе ты такая умильная-елейная-смиренная. В юбочке в пол и платочке в цвет – глаз не оторвать. Но вот приходит искушение, и такое обнаруживается!
А ведь Великий пост ещё...
* * *
А дело было так. Нам с Машей нужно было сделать санаторно-курортные карты. Потому что мы скоро едем в Крым в санаторий. Ей – детскую, как ребенку-инвалиду. Мне – взрослую, как сопровождающему, которого тоже будут лечить. Так положено. Видимо, считается, что родителей таких детей время от времени необходимо подлечивать.
Машину сделали легко и быстро. Поехали за моей – во взрослую поликлинику. Припарковались, где было место. Сама виновата, понимаю, но всю жизнь все там паркуются. Одежду верхнюю в машине оставили. Там же – все наши документы. И побежали. Пять минут же взять. А вот поди ж ты. Вроде, все анализы до этого сдала, всех посетила, всех врачей во всех филиалах обошла, флюорографию и прочее облучение сделала. Пришла, наконец, уставшая и довольная за одной финальной бумажкой! А меня – на диспансеризацию!
– Так я же всё прошла!
– А диспансеризацию – нет!
– Так это же одно и то же!
– Нужны еще рост и вес!
–Так я могу вам сказать!
– Нет! Это должен мерить другой врач! На диспансеризацию!
Пошла я вместе с Машей к этому другому важному врачу – мериться. На радость бабушкам в очереди, которые на дочкин синдром Дауна смотрели так, как будто к ним инопланетянин, наконец, прилетел. Не соврали когда-то двадцать-тридцать лет назад газеты, что они существуют. Не зря ждали.
Отстояли... Померили меня. Врач безбожно занизила мне рост! А при моем метре в прыжке каждый сантиметр, знаете ли, на вес золота.
Дали мне санаторно-курортную карту. Правда, пытались убедить, что подписать мне ее смогут только через два дня, но увидев выражение моего лица (а я могу), подписали сразу. Вышли мы счастливые, а машины нет! И одежда дочкина там! И документы! И деньги!
– Машинку украли! – заревела Маша.
Я – на полпути к обмороку. И тут дядечка какой-то:
– Я просто мимо проходил. Видел, как эвакуировали. И даже знаю – куда. Но вообще я – таксист. Могу отвезти. За деньги, конечно...
Конечно... Кто бы сомневался. Но все равно спасибо! В машине он мне столько историй рассказал, как от поликлиники той эвакуируют, что точно он не «просто мимо проходил», а пачками таких, как я, на штрафстоянку возит. Знает хлебные места.
* * *
Пока ехали, я еще пару раз пыталась в обморок упасть. Потому что машина моя оформлена на мужа. Страховка тоже у него. Я даже номер авто помню с ошибками. А муж – в деревне за 260 км, ремонт к майским праздникам делает. И связи нет! Через полчаса, правда, появилась. Оплатила все, забрала машину, уехали мы с Машей... Но на самом деле после этого визита на штрафстоянку исповедь моя удлиннилась в несколько раз. И батюшка еще такой, расстроенный:
– Лена, я всё понимаю, но проклясть эвакуаторщиков и всех сотрудников штрафстоянки... Ты же – православный писатель. Чтобы их всех мобилизовали-то ладно. Действительно, нечего им тут ерундой заниматься. Но ты прямо разошлась. Как можно такие слова говорить? Ты же – многодетная мать, не хулиган!
Разошлась, да... Сама себе удивлялась:
– Чего-чего я там говорю (ору)? Двадцать лет в Церкви, а не забыла...
Понятно, что такое и без эвакуаторов случается, но здесь прямо «развернись, душа!» Вот и каялась потом. Да я и на штрафстоянке, когда чуть в сознание вернулась, извиняться начала. Чем, кажется, еще больше их напугала. Не часто, наверное, перед ними извиняются потерпевшие водители. Ну это и понятно. Но мы же – православные, как-никак.
Православные – не православные, а у меня после этого события настоящая психологическая травма. Я теперь мимо эвакуаторщиков проехать спокойно не могу. Раньше – ну эвакуируют кого-то и эвакуируют. Работа у людей такая. А теперь непреодолимое и жгучее желание остановиться и всё им рассказать. Прямо невроз навязчивых состояний. Я и останавливалась пару раз. Рассказывала, что по их поводу думаю не только я, которую с ребенком-инвалидом на улице оставили без одежды и документов, а вся страна. Что нельзя такими быть и в таких местах работать. Прямо мытари – не иначе! Если машина не мешает ни проезду, ни пешеходам, ну выпишите вы штраф, ну выпишите вдвойне, втройне. Зачем весь этот стресс людям?.. Ведь когда мы на штрафстоянке с эвакуаторщиками уже помирились, они мне сами доверительно шепнули, что я – еще ничего, держусь. А так от них на «скорой» увозят народ. Вот зачем, спрашивается?!
И еще, кроме этого, наговорила всякого разного. И снова – на исповедь.
–Ну Лена, ну я все понимаю.., – опять расстроился батюшка.
Я тоже все понимаю. Но все, что связано с машиной, такие нервы, оказывается. Это как мне в комментариях девушка одна написала:
– Когда я закончила автошколу, я как-то знакомому батюшке говорю: «Отец N, вот периодически ругаюсь за рулем. Прилично относительно, но ругаюсь. А он: "Ничего, Катюнь, ты потом еще убивать захочешь. Это опыт называется».
* * *
По следам этого всего я даже пост в ВКонтакте написала. И столько разных «эвакуационных» историй за эти дни узнала. Одни решили попутешествовать из Москвы в Санкт-Петербург. Припарковались у гостиницы – всё по правилам. А потом с сыном этих людей приключился тепловой удар. Сутки они в номере его лечили и на улицу поэтому не выходили.
– А когда вышли – сюрприз! Машины нет, – рассказывала эта моя подписчица. – Первая мысль: «Угнали!» Потом узнали, что на штраф-стоянке. Потому что в Питере существует практика разрешать и запрещать парковаться на сторонах одной улицы в разное время суток и дни недели!
– У нас однажды забрали машину 1 сентября. А мы такие в беленьких рубашечках выходим из кафе счастливые. Отметили День знаний!..
– Середина беременности. Забежала на пять минут в детский сад сыну вещи отнести. Припарковала машину, как обычно. А там, оказывается, ночью знак инвалидной стоянки поставили! Прямо за березу, чтобы не заметили сразу. Вышла из сада, а машинку пакуют. Я с пузом стою, смотрю на этого парня, который машину заматывает лентой. Видно было, что ему неудобно, но он всё-таки решился и важно заявил, что раз уже упаковали, то всё.
– Нас так от Казанского Кремля эвакуировали. Пока мы с четырьмя детьми, двое из них с инвалидностью, там гуляли. Выходим – машины нет, вообще чистая дорога. А когда мы ставили, кроме нашей там штук десять было. Пошли мы снова гулять, пока муж машину вызволял. Но мы сами виноваты, там вообще нельзя было никому даже останавливаться, не то, что парковаться.
– Вышли как-то из театра – машины нет...
А вот это вообще грустная история.
– У нас сегодня тоже эвакуировали машину. Старшему ребенку, у которого инвалидность, сегодня утром стало очень плохо. Мы поехали в Москву в больницу. Ехать около часа. В дороге он практически ни на что не реагировал. Очень нас напугал. Мест свободных не было, поэтому машину оставили в «кармане» около трансформаторной будки. Она никому там не мешала, никаких выездов не перегородила, но да, правила мы нарушили. В итоге сына решили не госпитализировать пока. Выходим, а машины нет. А у нас на руках 4-летний человечек с пневмонией, который сам идти не может из-за интоксикации и слабости, и болеющая голодная двухлетка. Бесспорно, мы сами виноваты! Но машина с инвалидным знаком и двумя детскими сиденьями, стоящая около детской больницы неужели не навела на мысль, что, возможно, была веская причина? Можно было просто позвонить – номер телефона под стеклом. Дальше ребенку срочно нужны были лекарства. Одежду тоже надо было поменять. Надо найти машину с двумя детскими креслами и поместиться туда вчетвером... Да, мы не правы. Но в такой ситуации очень обидно.
* * *
–У мужа была история, – рассказывали дальше. – Поехал он на семинар в Николо-Угрешский монастырь. Вышел, а машины нет. Просящие милостыню рассказали про эвакуатор. Мужчина-одногруппник по семинару, ранее незнакомый, описал, где оплатить в ГИБДД, и где штрафстоянка. Дал ключи от своей машины. Муж съездил в одну сторону оплатил, выехал на нашей. Потом вернул хозяину его машину.
В общем, людей церковных тоже не обходит эта напасть.
Я когда в храме своем делилась этим происшествием, один дьякон прямо завелся. Тоже с эвакуаторами, оказывается, сталкивался.
А еще мне рассказали, что один наш батюшка, как всегда, припарковался у кладбища (он там служит) – чтобы покойничка отпеть. Отпел, выходит, машины нет. Не знаю, что было дальше, но я бы на его месте вот так в облачении и с кадилом поехала бы на штрафстоянку. «Да воскреснет Бог и расточатся врази Его», – попела бы. Правда, когда я об этом в интернете рассказала, там посоветовали «вечная память, вечный покой» эвакуаторщикам спеть.
– А нам батюшка рассказывал, что в течение одного дня его машину дважды эвакуировали. Вы хорошо его знаете, кстати, – написали мне.
Стала выяснять, правда знаю. Потом и с ним «законектилась».
– Два раза за один день (утром и вечером) у меня из-за неправильной парковки увезли машину на штрафплощадку. Первый раз я приехал к старому больному человеку со Святыми Дарами для Причастия. А второй – на эфир радио «Радонеж», – рассказывал он. – В первом случае, все дворы были огорожены, не было возможности заехать, пришлось оставить машину даже не на дороге, где запрещена парковка, а в стороне, за будкой, там много свободного места было. Я с требным чемоданом и дароносицей на груди поехал выручать машину. А второй раз я припарковался на выделенном для парковки месте, но видно не заметил еще один какой-то знак. Потому что мне еще и выписали штраф за парковку на месте для инвалидов.
Тут надо сказать, что батюшка этот не совсем местный. После начала СВО ехал к нам с семьей через полмира с Украины. И приехал. Вот такие в общем истории. Не зря же у «Уральских пельменей» есть сюжет: подходит мужчина ко входу в ад. Бесы читают его «портфолио»:
– Помогал детскому дому, пенсионерам еду покупал за свой счет, жене ни разу не изменяли, мусор на переработку раздельно сдавал, шестерых детей воспитал, двое из них – приемные. Так а как вы к нам сюда попали?
– Так я же эвакуаторщик.
– Ааа... А с виду приличный человек.
Пишу я это всё. Опять завожусь. Думаю, что ничего в этом мире не меняется. Как были мытари две тысячи лет назад, которых все презирали, так и остались. Только одежду зеленую надели и на эвакуаторы пересели. Евангелие – это же не что-то, что было когда-то. Это здесь и сейчас. А потом мысль:
– Если Евангелие – здесь и сейчас, то и мытарь в зеленом костюме может сегодня плакать у входа в храм, считая себя недостойным войти внутрь. А я – как тот фарисей: «Спасибо, что я не такая». Да и просила я у Господа, чтобы Он мне мир душевный послал, тишину внутреннюю. Вот мне и была послана та ситуация, чтобы я вела себя если не тихо, то хотя бы не очень громко. Хоть чуть-чуть проявила смирение. А я – как всегда. В пост ещё.
Как сказал батюшка, у которого два раза за день эвакуировали:
– Когда я вышел с радио и увидел, что моей машины опять нет, я пришел в изумление. Смех, перемежался с воплем и... смирением. Бог знает, когда и как каждого смирить.
В общем, сложно всё. Но за неправильно припаркованные машины, если они ничему и никому не мешают, все же лучше присылать штрафы. Не надо прощать нарушения, но ведь можно и без всех этих ужасов обойтись. Потому что эвакуация может автовладельцам здоровья, а кому-то и жизни стоить.
РУКА ДАЮЩЕГО НЕ ОСКУДЕВАЕТ!
