Пеликан и его люди

Юлия Кулакова

Размышления о фильме «Пеликан» («Nicostratos le pelican», режиссер Olivier Horlait, 2011)

Разговаривая со многими людьми об этой удивительной картине, заметила, что некоторые об этот фильм будто «боятся замараться», уж слишком она для них выглядит «неправильной». Да, такого, как в фильме – не бывает. Но этот фильм вообще не про то, что бывает. Он.., наверное, про тех добрых людей, которые его смотрят. Про их настроение. Про их готовность увидеть доброе везде. И немножко про таких, как я, на которых лучи чужой доброты действуют каким-то промыслом – или Промыслом...

Есть на свете остров, где люди просто есть. Благодарность Богу и сотворенной Им природе, простота в общении, нелукавство даже не осознается ими, это их естественное состояние. Веселые послушники, которые в простоте едят и смеются. Их наставник – монах, который учит их правильно есть осьминогов, дисциплинировать себя велосипедными подъемами в гору – и с другими жителями мчится в местное кафе смотреть футбол и пропустить глоток-другой ракии. Даже недостатки у всех – яркие, нелукавые и как-то попросту. Священник, похожий на дед-мороза, многодетный отец, который каким-то зачарованным детским взглядом попросту рассматривает племянницу хозяина ресторана так долго, что вызывает гнев ее попросту-жадного дяди. Супруга священника, неунывающая, между многочисленными родами успевающая поторговать рыбой, может и совершенно немиссионерски обозвать односельчанина свиньёй за его грубое обращение с сыном («правильно сделала, кстати», – отметит тут кто-то из посмотревших…)

С сыном… Родители главного героя, мальчика с золотым крестом на груди – Демосфен и Антония. У Антонии – покойной, живущей в памяти близких – лицо из эпохи первых христиан. И крест у мальчика – от неё. У отца с древним именем – внешность буйная, хтоническая, и кто знает, смог ли бы этот фильм быть, если б сыграл его не Эмир Кустурица. Тайком от отца мальчик отдаст крест, чтобы спасти замученного птенца пеликана от попросту-контрабандиста. Древняя легенда о пеликане гласит, что он разрывает себе грудь и питает птенцов кровью. Поэтому пеликан стал тайным символом Самого Христа, пролившего за нас кровь. Крест за пеликаньего птенчика… кто ж ты, мальчик? Точно ли просто подросток, который считает, что отец его ненавидит, в то время как тот, грубый и всклокоченный, просто не может никак пережить смерть любимой жены? Мальчик делает себе новый крест, а «хтонический» папа пытается в безумном гневе этот крест съесть. Вот только не вышло, подавился. Как ад в своё время не поглотил Христа. И понятно, что вскоре и Демосфен перестанет носить в себе свой ад – но какой ценой?

Рядом с мальчиком появляется девочка. Бурная, крикливая, напористая, почти не одетая по островной жаре морского берега. Болтает, задирается, языкатит, общается. Ей нравится мальчик Янис – и она уже от него не отойдет. Она хочет заработать денег – и сделает это всеми силами. В любом другом раскладе это выглядело бы неприлично, неприятно и грубо. А здесь оно – без малейшей тени. Разве что кое-где смешно. И очень наивно. Девушка не выглядит «девушкой» – девушкой героя, персонажем под названием «женщина современная». Она в чем-то ребенок, как и Янис: кадр то и дело буквально тычет нам в глаза «телесность» мальчишки, но опять же впечатление только одно: он совсем мальчик. Мальчик, которому нужна мама. И «мама» появляется: когда наивный деревенский Янис в городе попробовал спиртного и уснул, девочка с братом пробралась на арестованный корабль контрабандиста и выкупила у негодяя крест – а потом до утра сидела на берегу, держа голову друга на своих коленях и напевая нежные, материнские песенки.

На этом острове всё «не так». Жадины честно жадничают, негодяи как-то так негодяйствуют, что мало кому мешают. Подрастающий пеликан Никостратос дружит с козой. А весь остров вскоре уже дружит с пеликаном. Монахи ведут себя так, что у нас не возникает вопроса, когда ж они молятся. Их жизнь – это молитва. Все тут предстоят перед Богом в чём есть. Град Китеж да и только… Что ж удивляться, что пеликан, слишком привыкший к людям и «не заметивший» быстро ехавшего автобуса, даже получив смертельные раны – воскресает?

Конечно, воскресает он не сразу. Сначала чуть не умер от горя мальчик, и страшный Демосфен оказывается вовсе не страшным и не злым, а трепетнейшим отцом. Потом отец-нелюдим привыкает к посещениям верной девочки. Девочку, кстати, зовут Ангелики… И фоном проходит, как смотрит на Демосфена глубочайшим взглядом красавица-женщина на уборке урожая. Словно сама земля, сама ее радость. Та, которая была еще до грехопадения.

Все привыкают к тому, что любимец-пеликан давно ушел летать в других Небесах, как вдруг фильм не хочет кончаться. Мальчик и девочка находят «улики»: отец где-то пропадает…в его сумке – перо и медикаменты… И, оставив упавшую в песок от быстрого бега подругу, мальчик сломя голову мчится на остров, где он когда-то скрывал от отца любимца-пеликана. И находит двоих. Человека и птицу. Живую птицу, почти оправившуюся от ран. Человек учит птицу летать!

И теперь уже не режет ни ухо, ни глаз, что на празднике в честь святого Димитрия Солунского послушники играют на музыкальных инструментах, а Янис называет это «создают непринужденную атмосферу», причем одного из послушников и вовсе обряжают в костюм пеликана с длинным носом и он «пролетает» над головами собравшихся. На этом острове нет печати греха. И посреди песенки о пеликане (огромный хор поет ее с бумажными клювами и притопывая оранжевыми «лапами»), живой и невредимый, к великой радости собравшихся, зашагает – с давно знакомым зрителю потешным ворчанием – веселый Никостратос. В знак примирения отец и сын «машут крыльями» в танце, а рядом радостно блеет коза. Она тоже пришла на праздник. Всякое дыхание да хвалит Господа…

Кто знает, возможно – и мы ступим когда-то на Новую Землю под Новым Небом. Только для этого надо сначала убрать лукавство. Увидеть себя настоящего. Быть благодарным. Жить, понимая, что ты в присутствии Божием. И почаще вспоминать, почему – пеликан. Это я так, для себя. А человек почище и подобрее – просто посмотрит фильм.

*          *          *

Перечитала написанное – и поняла, что не упомянула главного. «Слона-то я и не приметил». Ведь Пеликан ВОСКРЕСАЕТ и ЯВЛЯЕТСЯ среди тех, кто его любит. Кто-то был до последнего рядом с ним, кто-то повинен в его гибели и до сих пор кается. И вот, причем на праздник святого мученика Димитрия, пеликан является среди людей – и их чувства просто не описать.

А послушник в костюме пеликана... Наверное – это наши попытки жить во Христе. Поначалу они наивные, выглядят смешно. Но если они без греха и злости, как в фильме, – то станут настоящей жизнью.

А горе-контрабандист так и останется навсегда близ благословенного острова. На перевоспитание, да.

Фото: Laurent Thutin-Nal