Драхмы потерянные и найденные

Юлия Кулакова

Такси опаздывало. А тут еще и соседка Татьяна Викторовна к ней направилась. Вот не везет как не везет. И в прямом смысле – такси никак не повезет, и в переносном. Конечно, странно Оле – христианке про «везение» несуществующее говорить, но... будем считать, что это метафора, так она себя успокаивала.

– Ольга, на работу? В такой-то солнечный денек?
– А куда ж еще? – сквозь зубы ответила Оля. Ну начались разговоры. Где же уже эта машина?
– Как куда, ты ж и в церковь по утрам ходишь... А я вот тут тоже к святому обратилась на днях. И знаешь – помогло!
– Слава Богу, – ответила Оля. Ей было стыдно злиться на соседку, но нервы, что называется, «зашкаливали»: на работу обязательно нужно было приехать вовремя. Особенно сегодня.
– Я вот тут в газете прочитала, в киоске газету купила!..

«Кто-то еще покупает газеты в киоске. Круто.»

– ...что раньше всем хозяйством такой скотий бог Велес заведовал. И он и вещи потерянные поэтому помогал находить. А как народ крестился и Велеса запретили – стали Власия звать. Ну, вроде тот же Велес, только по-другому. Святой такой потому что есть, его можно. Вот я потеряла с утра спицу одну, стала звать «Власий, Власий, помоги» – и нашла! Под ковер улетела, ладно что Муся ее не вытащила, а то не дай Бог бы глазом наткнулась. Жарко-то как. Муся пузом вверх лежит, ей тоже жарко, такой мех... Я мужу рассказала, он сначала не поверил, а потом куда-то дел очки и, слышу, тоже ходит и бормочет: «Власий, помоги!»

Оля очень хотела сказать соседке, что она думает про подобную духовную всеядность. Что это меховой Мусе может быть все равно, Велес или Власий, а для людей, да еще и читать-писать обученных, это как минимум недостойно. Что стоит задуматься, как долготерпеливы и милосердны наши святые, что и на такие «молитвы» отзываются. Но тут такси наконец-то показалось у поворота, остановилось там в нерешительности, перегородив дорогу еще одному автомобилю, и Оля замахала руками водителю.

Пока ехала – вспоминала, как на работу устраивалась. Замучившись отвечать на вопросы, которые за версту пахли всевозможными модными тренингами, она – решив, что все равно ничего ей не светит тут – брякнула о своих умениях: «Да вроде грамотная, пишу-читаю». Вопрошавший изменился в лице и собирался как-то отреагировать, а вот второй сотрудник, постарше, остановил его жестом и сказал: «А давайте и посмотрим, как вы пишете. Задание выберете из перечисленных на этом листе...» И Оля справилась.  

Вот и сейчас она соседке чуть про грамотность не высказала. Почему неученые крестьяне могли путать Велеса с христианским святым – хотя бы можно понять, но сейчас-то что мешает прочесть и разобраться? Житие святого Власия Оля однажды читала: благочестивый с юности, епископ, мученичество принял. А нынче вон вспоминают о нем, выходит, только чтоб спицу найти быстрее, чем ее кошка обнаружит? Эх.

* * *

В обеденный перерыв (Оля ожесточенно жевала бутерброд, не отходя от компьютера, чтобы успеть всё доделать) коллеги разговорились.

– Я сегодня утром книжку потеряла! – объявила рыжекосая Даша.
– Прямо день потерь, – шепнула Оля.
– А зачем тебе книжки? Есть же электронные «читалки», – отозвалась Алена.
– Да не свою... ну то есть подарочную. Племяшке упаковала. И куда-то и сунула. Давай искать. А у меня мама молится (она заметно покосилась на Олю), и она в таких случаях Ксению Блаженную зовет. Ну и я позвала. И нашла книжку! За диван упала. Не представляю, как так вышло.
– А моя тетка, когда вещи или деньги теряет – знаете кого зовет? Домового! – крикнула Аня, которая было собиралась выйти из кабинета и теперь стояла у двери.
– О нет, – простонала про себя Оля и надела наушники. А то сейчас наговорят.

Девчонки еще долго перечисляли, кто кого «зовет» в качестве бюро находок.

– А ты, Оль? Оляяя! – Даша потрогала Олю за плечо.
– А? Что?
– Ты, говорю, что делаешь, если вещь потеряешь?
– Генеральную уборку, – пробурчала Оля.  – Сразу все находится.

Придя домой вечером, она уселась с телефоном в руках в кресло и попробовала поискать, «кто кого зовет» искать пропавшие вещи. К кому только не обращаются люди, оказывается! В основном к нечисти, причем. С чего и кто взял, будто нечистые духи жаждут помочь человеческим существам в бытовых поисках – совершенно непонятно. Хотя – возможно, тем самым духам достаточно было того, что люди, тем более крещеные, обращаются не к Богу, а к ним. И за грех это не считают: вроде как мелочь, ерунда, вроде как, и ничего не было. Надо ж, какая гадость! Устроить  ритуал по вызову невесть кого из преисподней – на такое обычный человек вряд ли пойдет, будь он даже безбожник. А позвать нечистого «вещь поискать» – это ж вроде как игра, шутка, несерьезно. Неужели непонятно, что смысл-то совершенно один и тот же?

Что интересно, обычно на любую нужду интернет-поиск быстро выдавал «каким святым молятся о...» Как-то одна бабуля на приходе вообще уверяла, что есть святой, который должен помогать шапки вязать. Шапка у бабули, кстати, действительно была красивая... А сейчас поиск «путался в показаниях», называя просто всех святых подряд. Оля, разумеется, не сомневалась, что молиться можно всем святым и о любых нуждах, без всяких «специализаций», но это было странно.

И тут она поняла, что не помнит, куда дела свою банковскую карту. И не только ее: вот она пришла, вот достала все, что было в кармане, и... И что?

– Дошутилась, – вслух сказала Оля.

Начала искать. Посмотрела везде. Два раза. Ничего. Вот вам и «генеральная уборка в помощь». Ну, генеральная так генеральная.

Прежде чем взяться за великие домашние свершения, она подошла к иконному уголку. И попросила о помощи всех святых, чьи иконы там были. 

– Эй, иди сюда, иди сюда! – послышался крик с улицы.

Звали, конечно, не Олю. И, может быть, даже не человека, а какую-нибудь кошку Мусю. Но Оля все равно подошла к раскрытому окну.

Карточка и всё прочее обычное содержимое кармана – мирно лежали на подоконнике. Ну конечно: вбежав в квартиру, она первым делом распахнула окно, «а то дышать нечем». А машинально, значит, и выложила вещи. Надо же.

Наутро, выбегая пораньше на автобус, Оля снова столкнулась с соседкой.

– Помнишь, я вчера тебе про Власия говорила? – без вступления и без «здрасте» начала Татьяна Викторовна.
– Да-да, конечно...
– Так вот. Пишут, что есть и посильнее святые! Матрона, например. Как думаешь: может, съездить мне к ней? Говорят – очень помогает!

Оле очень, очень хотелось сказать, какая глупость все эти суеверия, якобы какой-то святой может быть «сильнее» другого, как будто б они колдуны какие. Но она честно решила тренироваться в терпении. А потому сдержалась и только выговорила:

– Обязательно съездите.

* * *

После работы Оля заглянула в любимый маленький храм. Подошла к иконам, помолилась. И собралась выйти, чтобы не мешать: священник, сидя на лавке, разговаривал с какой-то женщиной. Говорил о покаянии, о том, что оно есть «метанойя», «перемена ума», и нужно не просто ходить на исповедь, а менять и ум, и, вследствие этого, поступки:

– Вот если вы – ну, просто предположим – собираетесь каяться в том, что соседке плохое слово сказали, то как вы после исповеди должны с ней себя вести, что изменить?
– А чего мне менять? – ответствовала женщина.  – Она как была неряха – так и осталась, еще раз уронит мусор на мой коврик – так я ей и скажу, кто она есть!

Оля вздохнула. Видать, не грамота или ее отсутствие виной, что и суеверия у нас живут в двадцать первом веке, и про метанойю забываем, как только соседку увидим. Почему всегда кажется, что бытовое, мелкое к греху не относится и погубить не может? Разве только какие-то великие падения – грех? Так мы и подвигов великих не совершаем. Жизнь у нас как раз состоит из вот таких крохотных шагов зачастую: на работу пошли, в магазин, к друзьям. А там – то деньги потеряли, то такси опоздало, то соседка с утра глупости говорит. А ты, еще толком не проснувшийся и весь на нервах, стараешься и в этом ...граде из мелких камушков вести себя как человек – не говоря уж о христианской любви и терпении, которые так и не стяжал. Вот под этими-то камушками и нужно не согрешить. Именно в мелочах.

– Что там? Батюшка все еще вразумляет? – выглянула из дворовой лавки Ирина, работница, когда Оля уже крестилась у выхода из храма. – Ведь опаздывает, к человеку домой позвали, болящий там ждет. Не смертельно, но болящий же. А тут пришла какая-то женщина, и вот надо ей со священником срочно поговорить. Вот надо ей и всё.

 Прервав Иринины возмущения, на крыльце показался батюшка:

– Ирина, адрес давайте, куда ехать! Или вы мне переслали уже? Сейчас... а, вот он...
– Батюшка, благословите! – подлетела к нему Оля. И не удержалась:
– Батюшка, а вот как вы считаете, святые если какую-то вещь теряли – кого просили помочь?
– Друзей, наверное, – пожал батюшка плечами.  – Но сначала уж точно сами поищут: вспомните, как в Евангелии сказано – про женщину, которая драхму искала. Сначала весь дом подмела, нашла, а подруг уже позвала порадоваться вместе с ней о находке*. (*ср. Лк. 15:8-9)
– Да нет, я не о том, – засмеялась Оля.  – Перед тем, как искать, помолиться же лучше! Правильно? Так вот: кому они молились?

Батюшка посмотрел на Олю, потом на Ирину:

– Конечно же – Богу! Господу Иисусу Христу нашему.

И добавил:

– А в той же главе, где про драхму, помните, что сказано? Что человека-грешника Бог так же ищет привести к себе, как та женщина – драхму. Или как пастух, который оставляет стадо овец и идет одну-единственную потерянную искать. Найдет – и огромная радость, сказано там, и у Нашедшего, и на Небесах. Потому что важнее человека, важнее того, чтобы его к Богу привести, к покаянию перед Ним, – вряд ли что есть на свете. И ищет Господь нас, и ведет, с терпением и любовью. Человека только любовью по-настоящему к Богу привести можно. Ирина, вы там подойдите в храм, к той женщине, подскажите, что нужно, – хорошо? Ее Людмила зовут.

Ирина, покраснев, направилась в церковь.

А Оля – к своему дому. Где у подъезда ждала общительная Татьяна Викторовна, а в квартире – много маленьких дел.

РУКА ДАЮЩЕГО НЕ ОСКУДЕВАЕТ!