«Так сын вымолил отца». Чудеса на войне

Елена Кучеренко

– Ну что, добавим еще кипяточку? – спрашивает отец Сергий, фронтовой священник...
– А что... можно, – отвечает Михаил, волонтер, который ездит на Донбасс, и мой большой друг. 

Я слышу на аудиозаписи, как батюшка готовит чай, разливает его по стаканам. Где-то недалеко слышны взрывы. А они пьют тот чай и хрустит, по-моему, печенье. Я жду, когда отец Сергий продолжит свой рассказ – о том, что Бог всегда рядом. И чем ближе смерть, тем ближе Господь... И о Божьих чудесах на дорогах войны.

* * *

– Когда этот парень был в бою, метрах в четырех от него взорвалась мина, – говорит батюшка. – Рядом с ним – двое «двухсотых», трое «трехсотых». А у него ни одной царапины. Немного оглушенный, слегка контуженный, но терпимо. Ночью их вывезли с позиций, а днем, еще до моего приезда (а он это все мне сам потом рассказывал), человек этот позвонил своей жене. 

Поделился с ней, что, мол, так и так. Можно сказать – заново родился. Рядом мина разорвалась, а он живой-здоровый и даже не раненый. 

– А во сколько это было? – спросила его жена.
– Во столько-то.
– Ты представляешь, вчера как раз в это время, сын вдруг одевается и говорит: «Пойду в храм – о папе помолюсь»... Когда у вас шел бой и рядом с тобой разорвалась та мина, он молил в церкви за тебя Бога!
– Мальчишке этому двенадцать лет, – рассказывал батюшка Михаилу. – Его никто не просил, никто не заставлял. Он сам почувствовал, что надо, собрался и пошел. Вот что значит молитва ближних. Мы не всегда себе представляем, как это работает. А вот так. Сын вымолил отца.

* * *

Михаил прислал мне и видео. На нем отец Сергий показывает ему православный молитвослов с оторванным краем.

– Это чудо произошло совсем недавно, – рассказывал батюшка. – В этот молитвослов, который был в нагрудном кармане, попал осколок, пробил его, и раневой канал шел прямо в аорту, но до нее не дошел. Так молитвослов смягчил удар, остановил осколок и спас жизнь нашему бойцу. Жизненно важные  органы повреждены не были. И интересно, что весь раневой канал был в обрывках молитвослова. Слова молитв зашли прямо в рану парню. 

Батюшка бережно разворачивает белую ткань. На ней лежит несколько маленьких осколочков. Но это нам кажется – маленьких. Каждый из них – убийца, который в секунду может оборвать жизнь человека.
– Вот этот осколок мне недавно дал другой военный, – объясняет батюшка. Он попал ему в руку, а на ней был пояс «Живый в помощи». Он пробил пояс и прикипел к рубашке. И рука осталась целой.

Рассказал отец Сергий Михаилу и о том, как они сами «спасали» крест с часовни, которая находилась на линии фронта. В часовню эту попал снаряд. Купол обвалился, а крест наклонился. 

Спустя какое-то время батюшка с врачами ехали на передовую, увидели это и решили, что крест нужно снять, пока он не упал. Несколько дней они жили с этой мыслью, а потом взяли болгарку и поехали. Добрались и не понимают, что делать дальше – как забраться на купол. 

Как раз в этот момент с передовой ехал КАМАЗ.

– Ребят, помогите снять крест, – попросили они.

Подогнали грузовик к часовне, залезли на кабину – ничего не помогает. Очень высоко крест. 

– Ой, у нас же лестница в кузове лежит, – вдруг вспомнил водитель КАМАЗа. 

Взяли лестницу, поставили на кабину, прислонили к стене, и она тютелька в тютельку достала до креста. Срезали, привезли и приварили на железную стойку, которая валялась никому не нужная в каких-то вещах.

– Отец Сергий рассказывал: «Сунул руку и случайно наткнулся на нее», – вспоминал Михаил. – И вот сейчас мы служили перед этим крестом в импровизированной часовне, которую батюшка с ребятами обустроили.

* * *

Они попили чай, немного помолчали.

– А вот еще был случай в одном батальоне, – вспомнил батюшка другую историю. – Они стояли в лесополосе, и мы с Амуром к ним поехали. 

Об Амуре мне Михаил еще раньше рассказывал. Это врач, майор и большой его друг. Он носит крестик, знает наизусть молитвы, но пока не крещен. Хочет это сделать дома – в Осетии. 

– Мы приехали, помолились. Я ребят исповедовал, причастил, слово сказал, благословил, все, что было, раздал, – рассказывал отец Сергий. – Все свои дела с ними закончил, и пошли мы с Амуром к машине. Вдруг сзади: «Батюшка! Батюшка!» Поворачиваюсь – бежит мальчишка. Года двадцать два ему, наверное. И плачет прямо навзрыд: «Батюшка, батюшка»...

Я говорю: «Что случилось?». – «Да я в наряде был, мне сказали, что священник приехал... Я так боялся опоздать, не успеть! Я хочу исповедоваться и причаститься, батюшка!» – «Ну все, ты успел уже, успел. Успокойся». – Встали, помолились. Я его исповедовал, причастил. А он рыдал остановиться не мог. Все молитвы стоял – плакал, причастился – плакал. Мы поехали – он так и стоял слезы вытирал, бедный. Но радостный уже, слезы-то счастливые. Что успел! На Амура тогда это произвело сильное впечатление.

Рассказал батюшка и другой случай... Начался обстрел, парень забежал в блиндаж. Смотрит – а там совсем нет мест. Штабелями пацаны стоят. Вышел он из блиндажа, встал в четырех метрах возле дерева и начал молиться... Молился, как никогда – изо всех своих сил. И тут в блиндаж попадает снаряд. Там все двухсотые, а у него ни одной царапины.

Этот последний случай у меня не выходит из головы. Почему остался этот парень, а не другие?.. Почему Господь услышал его молитву, а не услышал молитвы других? Или услышал, но решил так?.. Сложно для меня все это. Но вот такое происходит прямо сейчас и совсем рядом с нами. И где-то здесь же – Бог. Не может не быть...

РУКА ДАЮЩЕГО НЕ ОСКУДЕВАЕТ!