«Она уговаривала нас отказаться от дочери». О школе любви и причине неврозов

Елена Кучеренко

– Лен, вот у меня шестеро детей... Я смотрю на это всё, и меня иногда ужас берет. Никто не застрахован, понимаешь? Говорят: «Ой, зачем рожать инвалидов? Если диагноз внутриутробно поставили, нужно делать аборт». Но вот родился здоровый ребенок. И в одночасье что-то с ним происходит, он становится инвалидом. И что теперь? Давайте его добьем? Или как та врач: «Откажитесь от нее»...

Ирина... Многодетная мама и моя хорошая знакомая. Недавно она позвонила мне и рассказала историю, которую сама незадолго до этого узнала. И, как часто у меня бывает, это оказалось очень «в тему». Потому что мы с Машей ехали на поезде в Крым на очередную реабилитацию. Была долгая остановка, по-моему, в Джанкое, мы вышли прогуляться. И у соседнего вагона я увидела двух пожилых женщин.

«Наше здоровье в наших руках»

Они с интересом рассматривали всех нас. Я их понимаю – двухэтажный вагон исключительно с детьми-инвалидами и их родителями не каждый день увидишь. Приближаясь к ним, я краем уха услышала именно эту фразу:

– Если они знали, зачем рожали? Я дочь заставила сто раз все проверить... Здоровье – это вообще зона исключительно ответственности человека. Оно всё в наших руках. Я вот каждый год прохожу диспансеризацию и всё у меня хорошо.

Заметили меня и замолчали. А я сделала вид, что не слышала.

И как будто бы ответом на эти слова прозвучал для меня рассказ Ирины. Она прислала мне голосовые сообщения.

Недавно ее с мужем Виталием пригласили на день рождения. Жена друга хотела сделать любимому сюрприз и без его ведома созвала много гостей. Юбиляра зовут Игорь, а его супругу – Татьяна.

– Их жизнь – это отдельная история, – говорила мне Ирина. – Первая жена Игоря умерла и он остался вдовцом с семью детьми. Одна девочка, Сима – с тяжелой инвалидностью. А у Татьяны пятеро. И ее бросил муж, когда у них родилась младшая дочка, тоже с инвалидностью. Но она такая классная девчонка. Знаешь, есть такие дети – ласковые-ласковые, которые всех любят. Вот она такая. В общем, на двоих у них двенадцать детей. Двое – особенных. И хотя рассказать я хотела о другом, но одно из главных чудес – то, что они смогли стать счастливыми вопреки всему. Ты вдумайся... Человек остался без жены с семью детьми. Какие у него шансы быть счастливым? Именно как мужчине. Не в детях реализоваться, внуков дождаться, а вот собственно мужское счастье с женщиной... И Господь дал ему Татьяну, у которой пятеро.

Какие шансы у нее быть счастливой? Как женщине... Где все эти истории, когда женщина, у которой столько детей и ребенок-инвалид вышла замуж? Бывает, но не на каждом шагу. Это чудо!

И между ними такое, знаешь, тончайшее уважение, тончайшая нежность, –это дорогого стоит. У Игоря была очень тяжелая жизнь. И Таня всеми силами старается его радовать. Вот, праздник ему устроила.

Но рассказать изначально Ирина хотела о девочке Симе – дочке Игоря, которой сейчас семнадцать лет.

– Я ее тогда увидела впервые. Когда первая жена Игоря умерла, девочку забрала себе бабушка, его мама. Ему надо было работать... Но я знала, конечно, что она есть. Еще знала, что у нее инвалидность не с рождения. Что-то случилось. Какие-то слухи ходили... – что девочку укусил клещ, развился энцефалит, дцп... Но точно никто ничего не знал. И не спросишь же... Сколько лет мы друг друга знаем, а вопрос этот очень сложно задать.

«Папа, Симе плохо»

Немного отвлекусь, мои читатели… Вы знаете, мне кажется, что бояться задавать такие вопросы не стоит. Понятно, что не нужно на улице подходить к незнакомым людям и вопрошать: «А что такое с вашим ребенком?» Но если люди знают друг друга или хотя бы вместе гуляют на детской площадке... В любом же случае родитель особого ребенка знает, что вы видите: его чадо – не обычное. И знает, что вам интересно. Праздное ли это любопытство или нет – не важно. А еще у многих таких родителей у самих есть потребность об этом говорить... И понимать, что говорить об этом не стыдно.

... В какой-то момент Игорь пошел на улицу разжигать тандыр, и Ирина с Виталием решили составить ему компанию. Слово за слово, и Виталий вдруг спросил: «А как так получилось с Симой?» И Игорь начал рассказывать...

Сима родилась совершенно здоровым ребенком. В два года очень хорошо разговаривала. (Хотя это только сейчас удивительно, дети как-то позже всё начинают делать, несмотря на раннее развитие. А еще лет десять назад говорить в год было нормальным.)

В общем, Сима хорошо говорила, была очень активной, общительной, жизнерадостной девочкой. В три пошла в детский сад, в четыре – на танцы, в бассейн. Папина и мамина любовь и гордость... Но когда ей было четыре, вся семья заболела гриппом.

– Болели очень тяжело, – рассказывала мне Ирина. – Но в итоге пошли на поправку. И когда они все уже практически выздоровели, у Симы одномоментно начались осложнения. Первая жена Игоря была на сносях, ему позвонили старшие дети и сказали: «Папа, Симе плохо, у нее температура сорок, и мы не можем сбить». Он велел вызвать скорую, а сам помчался домой.

«Она нас уговаривала отказаться от ребенка»

Симу увезли в больницу. Выяснилось, что на фоне гриппа у девочки развился гнойный отит, и этот гной из ушей прорвал в голову, началось воспаление коры головного мозга.

– Она впала в кому, – рассказывала Ирина. – Месяц пролежала в реанимации. Родителей туда не пускали. Каждый день они приходили и смотрели через окошечко, как она лежит вся в этих капельницах, трубках. И каждый день к ним выходила врач и подолгу с ними разговаривала. «О чем?» – спросили мы с мужем. «Она нас уговаривала отказаться от дочери».

Это, конечно, очень страшно. Когда врач уговаривает родителей предать своего ребенка.

По прогнозам медиков, даже если она и выжила бы, это было бы полное вегетативное состояние. «Овощ», как было прямо и сказано.

– Сима выжила, но мозг был полностью поражен, – говорила Ирина. – Через месяц она вышла из комы, их перевели в палату, и с ней лег Игорь. Жена его как раз тогда родила. Лег, а ночью у девочки вдруг начались судороги. Причем такие, что ее просто в узел завязывало. Так дергало в разные стороны, что не получалось ее держать. Он начал кричать, звать на помощь. Прибежала дежурная врач, которая не знала, что делать. Такой был тяжелый приступ, что они даже из больницы вызывали ей неотложку. «Они что-то вкололи. Я видел, что еще шприц не до конца опустошен, а ребенок повис, как тряпка», – рассказывал нам Игорь. Судороги были постоянно...

Игорь выдержал несколько дней, потом понял, что ребенку просто колют противосудорожное – и никакого больше лечения. Они начали искать других врачей.

– С Божией помощью нашли, с Божией помощью началась реабилитация, – рассказывала Ирина. – Подробностей особо он не говорил – как это принимали, как переживали, что там было. Одно сказал: «Три года я был ее экзоскелетом. Носил на себе. Был ее руками и ногами». Она сама вообще не двигалась, ни на что не реагировала. Кормили ее черед зонд. Через полгода начали слегка шевелиться конечности. Реабилитация, реабилитация, реабилитация... Через три года она пошла. Сейчас ей семнадцать. Ходит, прыгает, бегает. Узнает папу, всех своих, понимает речь, но сама не говорит. Ласковая, обнимает всех. И дети ее очень любят. Она буквально купается в любви. Прошло тринадцать лет с той болезни, а она только сейчас научилась брать предметы рукой. Ее же тогда откинуло в ноль, и у нее это развитие заново. Только медленно. Всё интересно. Всё ощупывает руками, как маленькие дети в полгодика... Вот такая история.

«Подожди, сейчас домолюсь»

Потом они сидели за столом. Было тепло и весело. Общались, смеялись... Татьяна очень старалась, чтобы у ее любимого Игоря был настоящий, светлый праздник, чтобы ему было хорошо. То одно ему подаст, то другое. То что-то хорошее скажет, то просто за руку возьмет. Тут же рядом с ними сидели Сима и Танина младшая особая дочка.

– Было видно, как все их любят – и взрослые, и дети, – говорила мне Ирина. – Но, конечно, романтизировать не стоит. Болезнь ребенка – это очень тяжелая вещь. Но тут еще важно отношение. Сам ли человек – хозяин своей судьбы или с Богом он... В общем, сидели мы, сидели. В какой-то момент разговор зашел о материнстве. И вдруг мама Игоря говорит: «Неправильно я живу». –«В смысле ?» – «Я всю жизнь жила ради детей». У нее их четверо. И все тоже многодетные. «Я всю жизнь жила ради детей. И когда они у меня выросли, я не понимала, что мне делать дальше. А всё потому, что на первом месте должен быть Бог, остальное – потом. Я не тем занималась». – «Как же не тем? – удивилась я. – Бог есть Любовь. Вы же из любви это делали – рожали детей, воспитывали их. Представьте, мы стоим, молимся. Кому-то нужна наша помощь. А мы, такие: “Подожди! Сейчас – домолюсь”. Богу нужна такая молитва? Мы же через отношения к людям проявляем свою любовь к Богу. Мать и жена – через отношение к Богу и людям». Она подумала, подумала и говорит: «Но знаешь, Господь-то видит. Я думала – чем мне теперь заниматься? А тут у сына появилась Сима. И мне теперь до конца дней есть что делать. Она как будто родилась для меня».

Послушание от Бога

А я вспоминала, как пару лет назад в санатории одна мама взрослой уже девочки с синдромом Дауна сказала мне:

– Я не знаю, что бы я делала, если бы ее у меня не было.

У нее трое детей, у двух старших – семьи, свои уже дети. И вот Господь дал ей эту девчонку.

Я сама все время думала: «А что я буду делать, когда перестану рожать, и все дети вырастут?» Понятно, что внуки, и так далее. Но всё же. И у нас родилась Маша с синдромом Дауна. И жизнь обрела какой-то законченный смысл. Правильно это или нет – не знаю. И на каком тут месте Бог – тоже затрудняюсь сказать. Но мы Ему за всё очень благодарны. И воспринимаем особую дочь как послушание Ему. Но какое-то очень радостное послушание...

– Я слушала маму Игоря и цепенела: как Господь всё управляет, – продолжала Ирина. – Мы с мужем от долгов задыхаемся. Но на той работе, откуда его просто вынудили уйти, потому что он не воровал, – кого-то вскоре посадили. Слава Богу, что вынудили. А то неизвестно, как бы всё обернулось. И я верю, что Господь нам поможет. И так поможет, что мы все обалдеем... Мы же, когда просим, представляем себе одно. А получаем часто в очень непредсказуемом виде. Вот парень один с СВО тете своей сообщение прислал. У меня, кстати, очень много знакомых именно теть, которые молятся за племянников в зоне боевых действий. Я сама такая. И вот он пишет: «Представляешь, я всю жизнь мечтал иметь тачку в триста лошадиных сил. Сижу в ней, меня другие заправляют, а я потом на ней по полю гоняю... Ну и что... Попал я на СВО. Дали мне бронетранспортер (или что там у него – не помню уже). Триста лошадиных сил. Меня заправляют, а я по полю гоняю. Так что надо быть аккуратнее в просьбах».

…Но тут я, кстати, не совсем с этим парнем согласна. Не надо быть аккуратнее в просьбах. Кто еще нас услышит так, как Бог. Просто нужно всё воспринимать как – от Него и лучшее для нас. Как послушание. Написала «просто» и самой смешно. Если бы я так всё воспринимала!

– В общем, Господи, помилуй! – говорила Ирина. – Мы когда Ему молимся, что-то просим, что-то хотим, на что-то жалуемся, – даже не представляем, с какой Величиной пытаемся общаться. Мы ничто перед Ним.

Тут, конечно, я с ней согласна.

«Наша нормальность – усилия Бога»

Ирина говорила в тот день с Игорем, с его мамой и вспоминала свою историю. Не так давно у нее самой было подозрение на инсульт. Перекосило лицо и так далее. Слава Богу, не подтвердился, все вернулось в норму, но это произвело на нее очень сильное впечатление.

– И до меня, Лен, дошло. То, что мы нормальные – это усилия Бога, – говорила она. – Если бы Он этих усилий не прилагал, то с нами могло бы что угодно случиться. А здоровье – это Его милость, а не наше заслуга. И отсутствие здоровья – тоже. Иногда Господь забирает его, чтобы взамен дать что-то более ценное для души. Хотя это очень больно. Об этом только рассуждать легко. Но так и есть. И главное – никаких гарантий... Вот мы адекватные, нормальные, здоровые. Секунда – и всё. Сосуд, или перепонка с гноем. И ты изменившаяся личность.

И для меня это не то чтобы даже страшно. Страшно в том смысле, что мы ничто перед Богом. Какая-то пыль. Но каждую пылинку Он любит. И для каждой уготовал свою судьбу. Он уготовал, не мы. И хоть обзанимайся тем же здоровьем. Господь настолько определенно творит с нами то, что Он считает верным и правильным, что это даже страшно комментировать... Насчет этой Симы я все время думаю: «Ну как, ну зачем? К чему это было?» Но помнишь, как твой батюшка с новых территорий говорил: «Не нужно препарировать Промысл Божий». Нужно пытаться принять. Хотя иногда это очень сложно.

Тут, наверное, нужно сразу сказать, что ни я, ни Ирина не утверждаем, что здоровьем не надо заниматься. И что человек не может угробить его сам. Но иногда его отсутствие не говорит о безответственности. И помимо спорта, витаминов и ежегодной диспансеризации есть еще Бог. Который почему-то решил так, а не иначе...

Школа любви

... Когда те две женщины на вокзале так рассуждали – о нас, о том, что их судьба уж точно только в их руках, мне очень захотелось рассказать им эту историю. И мысли Ирины по этому поводу.

Еще мне хотелось рассказать им про другую Ирину и ее девочку. Когда-то мы познакомились в Оптиной пустыни. Я о них писала.

У них всё было хорошо. У Иры, ее мужа Тимофея и дочки Маришки. Во время беременности Ирина именно сто раз всё проверила и перепроверила. И родилась прекрасная девочка. Умная, красивая, талантливая, самая лучшая.

– Мы, конечно, много в нее вкладывали. Но даже ее внешность и здоровье мы считали своей заслугой, – рассказывала мне Ирина тогда в Оптиной. – Потому что мы всё делаем правильно. В отличие от Тамарки из соседнего подъезда. Уставшая, сонная, с потухшим взглядом, мешками под глазами. Как зомби. И муж такой же, только иногда еще и пьяный. Это и понятно – с такой-то дочкой... Та либо глупо улыбалась, либо плакала, либо кричала на одной ноте... Я еще думала: «Неужели во время беременности не видно было? Зачем рожать больных?»

А потом Маришка заболела. Тем же банальным гриппом. Сначала «в пределах нормы», а потом с новыми скачками температуры. Ее увезли в больницу, и там у нее остановилось сердце. Реанимация, попытки его завести, гипоксия, много чего еще... И возвращение ребенка к жизни.

Но вернулась другая Маришка. С практически умершим мозгом.

– Она еще хуже Светки, – сказала мне тогда Ирина. – Тяжелее, в смысле. А папа наш даже не пьет, как Светкин отец. Он от нас просто ушел. А я... А я учусь жить новую жизнь. Мама моя нас избегает. И самым близким человеком, как ни странно, стала свекровь. Она очень любит Маришку, и ей с ней легко. Я тоже люблю, но она… как-то смирилась, что ли... Приняла... Верит, что Бог всё делает к нашему благу... Она ее в школу водит. В коррекционную. И гордится очень, что у внучки есть подвижки. И я у нее учусь... Такая вот школа любви.

Да, вот эти слова мне еще очень хотелось сказать тем женщинам. «Школа любви...»

Причина неврозов

Но я ничего им не сказала... Мысленно пожелала им пройти школу любви без таких потрясений и встретиться в итоге с Богом. Пошла с Машей в наш вагон.

... Мы ехали, стучали колеса, а я почему-то вот о чем еще подумала. Сколько сейчас у людей неврозов, депрессий, всяких других таких заболеваний. Наверное, никогда столько не было. И мне кажется, что одна из причин – вот эта надежда исключительно на самого себя: «Наше здоровье в наших руках».

Да и не только здоровья это касается. «Я сам – хозяин своей судьбы, всё зависит только от нас...» Сколько такого мы слышим каждый день. И Богу в этой схеме места нет. Мне кажется, это от страха жизни. И утешает себя человек: «Я сделаю так, и точно будет так». И вот – случается какое-то непредвиденное событие, рушатся наши планы или, не дай Бог, происходит беда...

Тяжело. Но когда человек считает, что всё зависит только от него, – тяжелее вдвойне, втройне.

Потому что в беде человеку просто не на кого опереться, некому поверить, попросить поддержки. Потому что в его картине мира Бога нет. Человек сам не смог, а того, кто может прийти помощь, он не видит. И это темнота, страх, ужас и вот эти наши бесконечные неврозы. 

Не знаю, конечно, может, я и ошибаюсь. Но с Богом все равно же легче. Потому что понимаешь: что бы ни происходило, Он желает лучшего тебе и твоей душе. И здесь, на земле, и в вечности. Хотя, конечно, пути к этому «лучше» могут быть очень болезненными. И тут только сжать зубы, молиться и верить.

А за здоровьем надо следить, кто же спорит. Но и понимать, что далеко не всё зависит от нас, – тоже хорошо.

РУКА ДАЮЩЕГО НЕ ОСКУДЕВАЕТ!