«Как монах бросил пить». И другие истории
Елена Кучеренко
– Отец Палладий* был уникальный человек. Действительно уникальный! – говорил мне отец Николай, один знакомый московский батюшка. – Настолько щедро одаренный от Бога, что дух захватывало! Такого человека я никогда до этого не встречал и никогда уже не встречу. Но, как любой человек с большими талантами, он обладал и большими слабостями.
* * *
С отцом Николаем мы встретились случайно – в метро. А до этого общались только в интернете. Но сразу друг друга узнали. Обрадовались, сели рядышком, благо вагон был полупустой, и начали беседовать. О том о сем, но больше – о духовном.
Правда, благостное наше настроение то и дело норовили испортить два изрядно выпивших мужичка напротив. Не то чтобы вдрызг, но близко к тому. Они громко смеялись, громко выражались, сильно размахивали руками, и также сильно несло от них перегаром. Даже с наших мест это было более чем ощутимо.
Я возмущенно вздыхала – так, чтобы им точно было слышно. Закатывала глаза... Тоже так, чтобы уж точно всем, а главное – пьянчужкам, было понятно, что закатываю именно по их поводу. Правда, долгое время эти мои потуги замечали все, кроме адресатов. Отец Николай даже заволновался. Видимо, боялся, что меня в конце концов так и заклинит – с закатанными глазами. Но в итоге на меня обратили внимание и те два алкоголика.
Алкоголиками, они, кстати, оказались весьма интеллигентными. Потому что вместо того, чтобы сказать мне что-то типа: «Чё надо?» (ну, как это часто бывает), они тут же раскаялись в своем непотребном поведении. Один из них прижал палец к губам. Вроде как: «Тсссс... Молчим...» Другой согласно закивал, как бы подтверждая это доброе стремление собутыльника. А потом они оба поклонились отцу Николаю. Именно ему, который, в отличие от меня, никакого недовольства не демонстрировал.
* * *
Я тогда еще подумала, что, наверное, они поняли, что он – батюшка. Хотя он был в «штатском», и борода у него не до пояса. Аккуратная такая, современная бороденка. Но, возможно, эти два человека даже сквозь свой пьяный угар и его светский вид почувствовали благодать...
Мне про то, как, казалось бы, падший совсем человек может почувствовать благодать, как-то раз другой батюшка историю рассказывал. Не могу не упомянуть.
Жил-был священник. Служил, проповедовал. Неважно, что к этому привело, но в итоге он загулял. В прямом смысле – с женщинами. Жена от него ушла, а он дальше предавался этому своему греху. Не так чтобы легко... Он даже служить уже не мог. А как стоять у престола в таком духовном состоянии?
И вот однажды ехал он на машине своей. И остановился рядом с женщиной… «с низкой социальной ответственностью». Блудницей, проще говоря. Села она к нему в машину, стали договариваться. И вдруг она:
– Я с тобой не буду! Ты – священник!
А он тоже не совсем выглядел как представитель духовенства.
– Да нет, не священник...
– Священник, я чувствую...
И выскочила из машины... Его как ошпарило: «Я давно благодать не чувствую, а эта женщина падшая почувствовала!»
Поехал он после этого к архиерею, покаялся. Ясное дело – запрет, лишение сана. Но зато этот человек глубоко раскаялся. Женился потом повторно и тихо-мирно дожил свою жизнь. По-христиански.
Но самое удивительное, что к настоящему, глубокому покаянию его подтолкнула именно блудница. Которая почувствовала ту благодать.
Как из патерика, да?
* * *
А теперь – к тем нашим с отцом Николаем нетрезвым попутчикам...
Вскоре они, наконец, вытряхнулись из вагона. Я перестала закатывать глаза, и мы с батюшкой смогли уже нормально пообщаться. И тут, «по следам» этих двух пьяненьких мужчин, он рассказал мне про того отца Палладия, с которого я начала. А рассказал, потому что тот тоже пил...
Когда-то давно они вместе учились. Только отец Николай – в семинарии, а отец Палладий – в академии. Он уже был иеромонахом, и вот, учился. Был круглым отличником, но при этом никогда не готовился к экзаменам.
– Он просто приходил на экзамен, садился и слушал, как отвечают на свои билеты другие, – рассказывал отец Николай. – И запоминал. Он обладал просто феноменальной памятью. В конце концов, билеты заканчивались и все шло по второму кругу. Тогда же народу училось много. Отец Палладий отвечал последним. И всегда сдавал... В день Сорока Севастийских мучеников он всех их поминал по именам на память – все сорок. Такая память у него была... А уж какие проповеди говорил...
Но при этом отец Палладий очень любил выпить. К нему, кстати, приходили особо находчивые студенты, ставили бутылочку, и он им прямо наговаривал их дипломы... В общем, была у него такая страсть.
Но в какой-то момент он пить бросил! Ненадолго, потому что вскоре умер – здоровье-то было до этого уже подорвано. Но все равно. А дело было так...
* * *
Пригласили отца Палладия на кладбище... Отслужить панихидку на могиле, или покойничка прямо там отпеть – отец Николай уже точно не помнит, давно же дело было.
Главное, что шел он по кладбищу. И был немного выпивши. Совсем чуть-чуть... Но тоже ничего, конечно, хорошего. Перед молитвой-то. А еще думал о том, что сделает сейчас важное молитвенное дело, и родственники усопшего его к щедрому столу пригласят. Как они и обещали. А там – развернется душа. Это он сам потом рассказывал...
Мечтал так, мечтал и вдруг... полетел куда-то вниз – в тьму кромешную... Ему, правда, показалось, что тьма. Хотя был белый день. Потому что головой ударился и помутилось у него на время сознание.
Очнулся – в могиле лежит. А сверху – откуда-то с небес на него смутно различимые лица смотрят.
– Ну все! Конец! Помер я! – решил отец Палладий. – А это ангелы. Или, не дай Бог, кто еще...
Но все оказалось проще. Замечтался он о выпивке, не заметил свежевырытой могилы и упал в нее. Как был – в облачении, со своей пышной бородой и с кадилом. А когда в себя пришел – сверху в могилку удивленные очевидцы заглядывали.
Отец Палладий потом всем рассказывал, что как наяву понял тогда, что умри он сейчас – перед Господом только с мечтами о выпивке и предстанет. И всё – тогда, правда, конец! Прочувствовал всем своим нутром и тут же бросил пить. А еще на ближайшей службе такую проповедь огненную сказал – о вреде пьянства! Ну и поругал прихожан, куда ж без этого. Что своими застольями духовенство соблазняют:
– Из-за этого батюшки потом в могилы падают! Понятно?! – закончил он...
Жалко, умер в достаточно молодом еще возрасте. Здоровье…
* * *
Расстались мы с отцом Николаем очень довольные нашей встречей и друг другом. А я – еще и пьянчужками. Потому что мне из-за них такую историю чýдную подарили. И думала я, что это же тоже как из жития какого-то эпизод. Хоть и смешной. Но жития ведь тоже не сочинялись, а по реальным историям писались...
О реальных историях, кстати... Тоже когда-то рассказали. И тоже как из патерика. А это ведь из наших дней.
Жил в монастыре монах. Обычный монастырь, и монах тоже обычный – ничем особо не примечательный. Но однажды пришла в монастырь тот женщина. Сказала, что родила ребенка. По-моему, – девочку. И что от того монаха: он, мол, ее соблазнил. И не нужна ей дочь, пусть он и воспитывает. Ну, это если кратко.
Начали разбираться, монах тот не стал отпираться и вину признал. Выгнали его из монастыря, и начал он жить с ребенком обычной мирской жизнью. Работал, растил дочку, воспитывал. Любил ее, а она – его.
Взрослая уже девочка была, когда пришла опять в монастырь та женщина. Или к себе какого-нибудь иеромонаха позвала, сейчас точно не вспомню. Главное – другое. Сказала, что умирает. И перед смертью хочет покаяться. Не было ничего у того монаха с ней. Не его это ребенок. Оговорила она его.
А он, получается, даже оправдываться не стал. Принял это смиренно, как волю Божию, и последовал ей. Как бы ни было больно... Взял ребенка и растил как родного.
Вот такая история. «Несвятые святые» прямо...
* Некоторые имена изменены
РУКА ДАЮЩЕГО НЕ ОСКУДЕВАЕТ!
