Многое и главное
Юлия Кулакова
– Еще немного – и выпускной класс! О чем ты думаешь! – бросила ей вслед мать.
– Через год выпускной, – ответила на бегу Таня. Ей было все равно, услышали ее или нет.
По тающим льдинкам, по огромным ручьям, мимо гаражей («незаконно построили!» – сколько выходит на улицу, столько потрясает в их сторону палкой соседка), мимо каких-то парней, что-то уже кричащих Тане, но она не слышит и не собирается слушать. Надо туда, против ветра, в город.
«В город» – так на окраинах называют поездку в центр города.
– И что ты все туда ездишь? – как-то высказала ей мать. – Только деньги тратишь. Мы, бывало, если ездили – то на рынки. Одевались в спортивный костюм и со старшими с утра туда, с сумками в руках.
– А зачем в спортивный костюм?
– Ну как... не наряжаться же туда.
– А куда вы наряжались?
– Как куда? Здесь, у себя, вечером гулять. С подружкой, с мальчишками, на дискотеку... чего смешного?
Таня вовсе не наряжалась. Джинсы, свитер, куртка – и бегом по лестнице. И в пир, и в мир, и в добрые люди. Но если б и нарядилась – то именно в город. И не для подружек или мальчишек. Для радости. Потому что так красиво – и город красив. Ох эти старые улочки, сбегающие к реке, эти дома, что видели столько десятилетий, сколько Тане и не представить!
В автобусе Таня всегда смотрит в окно. Думает. Это на уроке она плохо слушает и даже может вздремнуть. Вот так однажды она проспала название книжки, из которой учительница прочла хорошие слова: что-то вроде того, что ты гораздо больше узнаешь о жизни на улице, чем сидя за партой. Таня было оживилась, но учительница уже не вернулась к книжке, зачем-то перешла к Маяковскому, которого еще не проходили: «А я обучался грамоте с вывесок, листая страницы железа и жести...» Слово «жесть» рассмешило парней на задней парте, учительница заставила их объяснять, что такого смешного, а они мычали, как первобытные, и объяснить не могли.
– Ну, потому что жесть – это значит... ну, вроде как круто, но и жёстко, – пояснила Наталье Константиновне Танина соседка по парте Римма.
Учительнице это совсем не понравилось, и она велела всем к следующему занятию выписать из словаря значение слова «жесть», а заодно и еще нескольких. А Таня уже размышляла про улицы, способные научить. Микрорайонные улицы, на взгляд девочки, вряд ли имели педагогический талант. А значит – она будет ездить в город. И смотреть в окно автобуса или троллейбуса, и бродить вдоль домов, и смотреть на людей, на окна. В одном окне – много цветочных горшков, в другом – игрушки, в третьем – изысканные шторы. Как всего много, какой разнообразный этот мир! Она как-то написала об этом в сочинении. Получила трояк и поучение, что надо не бегать за всем подряд, а выбрать главное. «Чтобы выбрать – надо знать, из чего выбирать!» – подписала Таня прямо в тетрадке.
В городе есть музеи, она туда уже заходила (если честно – то для того, чтобы погреться, но было действительно интересно). Есть кафе, красивые, но зверски дорогие. Есть прекрасная набережная, зимой можно спуститься и походить по реке, стараясь не думать, что под тобой толща воды. Сегодня уже нельзя, предупреждение вышло: все тает, опасно. А пока еще был мороз, Таня как-то спускалась к реке, стараясь не замечать пронизывающий ветер, и увидела женщину. Она поддерживала под мышки и практически несла на себе своего сына-инвалида, двигаясь вниз по лестнице. Сын был ростом с хрупкую мать. Коляска на полозьях стояла вверху лестницы.
– Вам помочь? – бросилась Таня.
– Что вы, не стоит, она неудобная таскать, – прозвенел нежный голос женщины.
– Поняла, – сказала Таня и спустила коляску вниз. – Куда ее?
Женщина обернулась. Совсем юное лицо, еще и сказочно красивое.
– Посадим, да? – девочка протянула руки.
Женщина смутилась, а потом сказала:
– А можно – на каток?
Катка Таня и не увидела! Вот всегда она не замечает самого интересного. Оказался – в пяти шагах всего! Она отнесла коляску, поставила прямо на лед и придержала, пока женщина усаживала сына в нее. А потом шла вдоль катка медленно, несмотря на то, что ветер разыгрался не на шутку, и смотрела, как мать поправляет бока коляски, чтобы сыну не было холодно, укрывает его – и с улыбкой все катит и катит его по льду. И сын улыбается тоже.
Встречи в городе – они разные. Однажды Таню остановила какая-то бабулька. И захохотала:
– А зубы-то твои где? Съела? А?
Таня, которая не так давно к тому времени выбила зуб, упав лицом о ступеньки в подъезде («да что ж ты какая невнимательная!»), и так и не пошла к врачу, не на шутку испугалась. Старуха все смеялась, открыв собственный совершенно беззубый рот, и Таня запоздало взвизгнула и убежала. Ей казалось, что за ней, как в детских кошмарах, сейчас погонится баба-яга. Остановилась она перевести дух только на незнакомой улице. Там расположились какие-то скучные конторы, из дверей которых выбегали люди в дорогих костюмах, чтобы сесть в машины, а другие наоборот – из машин неслись в двери. «Символ взрослой жизни», - хихикнула про себя отдышавшаяся Таня.
А чуть поодаль оказалась небольшая церковь. В ее микрорайоне церкви не было, никто из семьи и не ходил, а вот Таня храмы любила. Ей было рядом с ними всегда спокойно и уютно. Куда она ни ездила с матерью – всегда, завидев храм, старалась подстроить так, чтоб пройти мимо него. А иконы? В какой-то нечаянно включенной передаче сказали, что это «окна в другой мир». А Тане они больше напоминали двери, которые и открывает тот, кто на иконе изображен.
У самых ворот, отделявших церковный двор, стоял священник и какая-то пожилая женщина. Мимо них и Тани прошла компания мальчишек, один из них крикнул: «Смотрите: поп пришел!» Другие со смехом утащили его за собой.
– Батюшка, вам не обидно, что могут вот так? – спросила женщина. Таня подобралась еще ближе.
– А что обижаться? – ответствовал священник. – Это ж тоже не без смысла. «Поп пришел!» А кто-то и задумается: вот есть «поп», вот он для чего-то пришел, куда-то идет. Что он делает, зачем он нужен? Глядишь – и что-то поймут.
«Я задумалась. Но пока ничего не поняла», – подумала Таня. «Для чего нужен поп», она, если честно, знала плохо.
Потом женщина спросила его о какой-то странной ситуации, Таня разобрала только, что кому-то она что-то доверила, чтоб помогать другим, а человек доверия не оправдал и другим только хуже делает. Неужели отбирать? Священник что-то говорил, на этот раз тихо, но совершенно точно упомянув притчу о талантах, которую Таниному классу объясняли когда-то в школе.
Таня вспомнила, как во время одной из прогулок наблюдала: женщина оставила ребенка играть с другими детьми и попросила раздать другим какие-то сладости. Она отошла, а «доверенное лицо», утирая нос кулаком, только хихикало «не дам» и толкало других малышей. Мать несколько раз отвлекалась от разговора с другими мамами, говорила ему «ну солнышко» и даже целовала, но «солнышко» продолжало быть жадиной. В конце концов мать забрала все конфеты, кроме одной, раздала сама, а сына увела за руку. Тот было завопил как магазинная сигнализация, но потом осознал, что у него осталась конфета, и замолчал. Таня подумала, что если Бог такой добрый, как она о Нем думает, то он, наверное, тоже сначала ласково попросит исправиться, прежде чем отбирать то, чего ты оказался недостоин. А вот Таня на месте той пожилой собеседницы священника давно б уже напрочь поотбирала у того... дядьки все то, что доверила. Раз не умеет с людьми обращаться как положено.
Пока она размышляла, священник и женщина вернулись в храмовый двор, а она за ними пойти не решилась.
А сейчас она направлялась все дальше и дальше по проспекту, что шел параллельно набережной. Весны в воздухе, о которой все говорили в последние дни, она не чувствовала – и мерзла.
– Ой!
– Ой, простите! Девушка...
«Ну вот, опять я невнимательная, чуть бабушку не сбила».
– Девушка, а не подскажете, где на этой улице дом 31? Я из района Н. сюда ехала, у нас собрание должно быть, Зинаида Павловна сказала – скорее приезжай! И я адрес записала... Всю улицу туда и обратно прошла два раза, нет такого дома!
Таня полезла в телефон.
– Странно. Такого дома нет!
Она поискала на карте, зашла в приложение для вызова такси. Бесполезно. Таня даже боялась поднять глаза на бабушку в легком пальтишке и старых, подклеенных изолентой очках: район Н. – это ж, как мать назвала бы, «на куличках». Самая окраина города, не один час на транспорте добираться. Старый человек – и такой путь проделать зря!
А бабушка вдруг раз – и будто обрадовалась:
– Ну точно нет, да? Я тогда ей так и скажу! Поеду домой!
И бабушка бодрым шагом отправилась к остановке.
«Всю улицу. Два раза прошла». Таня представила себе протяженность проспекта и ахнула. Да она сама бы упала уже на первом пути! А бабушки и след простыл.
– Сначала туда. Потом сюда. И почему-то осталась именно в этом районе, – фантазировала Таня. – А что, если бы она махнула рукой на свою Зинаиду Какую-то-там и пошла бы вместо своего собрания – собрания кого, кстати? – прямо...
Таня решила поискать глазами, куда б могла пойти ее бабушка, и только тут поняла, что все это время она и сама ходит «туда и сюда», в то время как через дорогу от нее находится большой старинный монастырь. В котором она, сколько ни собиралась, так ни разу и не побывала. Уже все побывали, даже одноклассники, даже Айша из мусульманской семьи: «Культуру и историю своего города надо знать!», – ответил ее отец, когда она спрашивала разрешения пойти на экскурсию. А Таня, которая так гордится, что «обучается азбуке с вывесок», которая так спокойно, как нигде, ощущает себя у стен храмов, – так и не зашла.
– Ну жесть, – сказала она зачем-то.
Она потянулась к шее поправить шарф и зацепила рукой цепочку нательного крестика. Никогда она его не снимала: как в детстве повесили – так он и был. Но и не задумывалась о нем. А тут вот как все совпало. И даже то, что она бегала по улицам «туда-сюда», в конечном итоге привело ее туда, где блестят под солнцем устремленные вверх кресты.
Город – он никуда не убежит. А не замечать и дальше главного, даже того, что все это время находилось у нее прямо у сердца... «Под носом было!» – сказала бы мать. Правда, о кресте она, наверное, такого бы не сказала – ну и ладно.
Так и не уехавшая из-за плохо работающего транспорта бабушка, спрятавшаяся от ветра за павильоном остановки, прищурив глаза, следила за фигуркой в яркой куртке. Вот девочка перешла дорогу по сигналу светофора, вот бегом добежала до ворот монастыря. И исчезла в них.
– Молоденькая такая – а в монастырь, – удивилась она вслух. – Тоже, что ли, сходить? Говорили вроде – какая-то там родительская, поминать надо...
И, бормоча так, направилась к светофору.
РУКА ДАЮЩЕГО НЕ ОСКУДЕВАЕТ!
