«Кому в Москве неизвестна Никольская?»

От храма к храму: прогулки по православной Москве

Только что миновала дата, кажется, совсем недавно входившая в первый ряд праздников, «всенародная любовь» к которым не должна была подвергаться сомнению. 7 ноября за годы советской власти обросло многими обрядами и ритуалами; среди прочих к ним относилось и обязательное вторжение в топонимику в связи с очередным круглым, или не круглым, числом лет, прошедших с 1917 года. Не счесть у нас было улиц, площадей и переулков имени «столько-то-летия…» А вот старинная Никольская в Москве целых 55 лет оставалась «Улицей 25 Октября», и отмену ее исконного названия, учиненную в 1935 году, приурочили, конечно, к дню переворота, к 7 ноября… Сегодня «Прихожанин» познакомит своих читателей с настоящей историей этого памятного места столицы.

Как мне нравятся названия древних московских улочек и переулков, тесных площадей, окруженных старыми двухэтажными домиками! Даже не названия, а имена. Ведь словно мудрые древние старцы помнят они все события прошлого: и те, что были решающими в судьбе всей страны, и самые обычные, повседневные, которыми жила златоглавая белокаменная Москва.

Неспроста ведь назвали их так. Любовью и смыслом наполнены имена эти, а потому и дороги. Какие-то из названий мы запомнили еще со школьных уроков истории, другие знакомы нам по художественным произведениям…

Замечательно, что в конце ХХ века многим улицам возвращены их исторические названия, замененные в советский период «принудительными». Терялась в них история, и даже правила русской словесности не всегда соблюдались. В итоге вся топонимика древних русских городов в советский период стала безликой, скучной и революционно-пролетарской.

А ведь со времени Крещения Руси ее история неразрывно связана с православием. Храмы, соборы всегда были центральной частью любого города, а в Москве их строили на каждой улице! Именно по названию храмов, православных праздников, именам святых и нарекали эти улицы, и выходило это от сердца, от души!

В Москве как в сказке! Помните? «Направо пойдешь….» Вот и получается: куда ни пойдешь, всегда к храму попадешь! Удивительно душевны такие прогулки от храма к храму, когда фантазия и воображение невольно оживляют знакомые по книгам и картинам исторические сюжеты.

Приглашаю читателей на прогулку по Никольской улице, которая начинается у одноименной башни Кремля в самом центре столицы.

Одна из самых древних улиц в Москве, она существовала еще в домонгольское время, являясь частью Владимирского тракта, по которому из Кремля можно было попасть во Владимир, Суздаль и Великий Ростов. Имя ей дал монастырь Николы Старого, основанный здесь еще в XIV веке. Позже уже сама улица дала название Никольской башне Кремля, над воротами которой разместили в нише образ святого Николая Чудотворца – «Николы Можайского», – одно из самых древних изображений святителя на Руси. «На воротах снаружи образ святого Николая, который держит в правой руке обнаженный меч, а в левой – этот город, ибо он избавил его от Тамерлана», – так описал эту икону сирийский путешественник Павел Алеппский, побывав в XVII веке в России.

Удивительна судьба этой святыни! Вся история ее существования неизменно сопровождалась чудесами!

1812 год… Рвутся в Кремль солдаты Наполеона, рушат взрывом мощную башню, но по-прежнему цел образ святого Чудотворца, не пострадала от взрыва икона. 1917 год. Снова досталось многострадальной Никольской башне: в ходе октябрьского восстания именно через ее ворота большевики вошли в Кремль.

Но вскоре, в мае 1918 года, произошло удивительное событие. К первомайским торжествам, дабы не смущать и не отвлекать трудящихся от новых коммунистических идеалов, святыню закрыли красным полотнищем. Однако в самый разгар праздника, в присутствии Ленина и всего Совнаркома, материя, словно разрезанная ножом, упала на площадь, открыв взору присутствовавших святой образ Николая Чудотворца!

Произошедшее так потрясло народ, что к иконе началось настоящее паломничество, остановить которое большевистские власти оказались не в силах. 22 мая Святейший Патриарх Тихон, совершив Литургию в Казанском соборе, повел крестный ход к Никольским воротам, где состоялся торжественный молебен святителю Николаю.

Николо-Греческий монастырь	Заиконоспасский монастырь	Богоявленский монастырь

В 1937 году икону безжалостно замуровали, замазали, пытаясь сделать вид, что в этом месте ничего и не было. И до 2007 года о ее существовании напоминала лишь безликая прямоугольная ниша над Никольскими воротами.

Но 11 мая 2010 года очередное чудесное известие принесли православным реставраторы: «Под толстым слоем сетки и штукатурки жива чудотворная икона!» Именно на Никольскую обращен взгляд святого Николая Чудотворца. Может, поэтому здесь так спокойно и радостно.

Почему эту улицу именовали в народе то «священной», то «книжной», то «учительской»? Были времена, когда называлась она Сретенской (в XV – начале XVI века). Не обошло ее стороной и революционное переименование: с 1935 года она была улицей 25-го Октября. Согласитесь, сложно представить себе что-то более нелепое и дисгармоничное!

Но имя Никольская настолько прижилось и полюбилось, что всё время к этой улице возвращалось. Как писал Владимир Маяковский, «Кому в Москве неизвестна Никольская? Асфальтная улица – ровная, скользкая…» Интересно, что в 1990 году самый первый законодательный акт Моссовета как раз касался переименования улицы 25-го Октября обратно в Никольскую, и забавно, что сообщение о возвращении имени появилось в газетах 7 ноября! Правда, все 55 лет, пока пытались покрепче «приштопать» революционное название священной улице трех монастырей, в народе ее по-прежнему величали Никольской.

…Кипела, бурлила жизнь на Никольской с самого момента ее появления. В каждый из исторических периодов становилась она средоточием колорита тогдашней городской жизни.

Уже с конца XVI века улица была очень плотно застроена. Церкви и монастыри граничили с торговыми лавками и рядами, усадьбами московской знати, садами и огородами. Такая вот средневековая городская мозаика неизменно дополнялась оглушительным звоном колоколов и городским шумом, в котором слышались смех уличных скоморохов и детский плач, грохот цепей колодников и протяжные песни загулявших мужичков. Такая вот многоликая уличная жизнь всегда была на Никольской. «Домище на домище, дверь на двери, окно на окне, и всё это от низу до верху усеяно вывесками, покрыто ими как обоями», – такой запечатлел Никольскую 1840 годов писатель-документалист И.Т. Кокорев.

Но основу жизненному укладу улицы, конечно, задавали монастыри. Один из них – Никольский Греческий (Николы Старого; Николы Большая Голова), давший название улице, – существовал уже в конце XIV века у восточной стены Кремля, которая называлась посадом.

Впервые он был упомянут в летописи в 1390 году при Великом князе Василии I, сыне Димитрия Донского. Особенно чтили москвичи монастырскую часовню Николая Чудотворца, в которой перед образом святого угодника, привезенного с Афонской Горы, горела негаснувшая свеча. Вплоть до времени правления Петра I существовал московский обычай: прихожане брали огонь от этой свечи и зажигали им свечи и лампады в своих домах.

Особые страницы монастырской истории связаны с обретением обителью в октябре 1648 года знаменитой чудотворного Иверского образа Божией Матери, принесенного в дар Москве архимандритом Афонского Иверского монастыря. Это великое событие произошло при царе Алексее Михайловиче, который не остался в долгу и в знак глубокой признательности в 1653 году позволил грекам совершать богослужения в Никольском монастыре на греческом языке.

Так постепенно при обители возникла греческая колония, и именно в Никольском монастыре остановились ученые греки братья Лихуды, прибывшие в Москву для создания Славяно-греко-латинской академии.

В настоящее время на большей части земель, некогда принадлежавших Никольскому монастырю, разбит современный сквер и люди, спешащие от станции метро «Площадь Революции» к улице Никольской, даже не подозревают, что проходят по древней святой земле. Из всех монастырских строений сохранился только доходный дом с монастырской колокольней и часовней Николая Чудотворца.

«Святой» называли Никольскую ещё и потому, что здесь в районе Богоявленского переулка возник в XVI веке, а может, и значительно раньше, знаменитый Иконный ряд, где, как писал известный немецкий географ и путешественник Адам Олеарий, «продаются исключительно писанные изображения старинных святых». Называлось это, кстати, не торговлей, а «меною» икон на деньги.

Далее за Иконным рядом находился и сохранился поныне Спасский монастырь, который в свое время с легкого словца местных жителей стал называться Заиконоспасским, и всем было понятно, что расположен он прямехонько за Иконным рядом.

Обитель эта – одна из самых необычных. Древнейший ее уголок – Спасский храм – укромно примостился во дворе-колодце, видимо, для того, чтобы потрясти своим великолепием ничего не подозревающих любознательных туристов, решивших свернуть в неприметную арку.

Во времена Бориса Годунова в 1600 году появился этот монастырь, и суждено ему было стать еще и важнейшим центром просвещения в древней Москве. Огромная заслуга в этом принадлежит моему земляку полоцкому монаху Симеону Петровскому, прибывшему сюда в 1664 году по приглашению царя Алексея Михайловича для обучения молодых подьячих его личной канцелярии. Этот энциклопедически образованный человек, получивший в Москве прозвище Полоцкий, был настолько уважаем царем, что стал учителем его детей: Софьи, Федора и Петра. Он прогрессивно мыслил и считал, что настоящая мощь страны не только в военной силе, но и в грамотности населения, просвещении и книгопечатании.

Им был подготовлен указ о создании при монастыре первого высшего учебного заведения на Руси – Славяно-греко-латинской академии. Жаль, что сам Симеон Полоцкий не дожил до выхода приказа всего два года. Он умер в 1680 году и захоронен при монастыре.

70 лет (до открытия Московского университета) академия была единственным высшим учебным заведением страны. Здесь получили образование многие выдающиеся деятели. Однажды в 1711 году в ворота Заиконоспасского монастыря постучал некий юноша, прибывший, по его словам, с рыбным обозом из далекого Архангельска. Звали юношу Михайло Васильевич, и схитрить пришлось ему, назвавшись дворянином, чтобы приняли его в Академию. Уж очень сильной была его тяга к знаниям! Помнят монастырские своды Ломоносова и, если б могли, обязательно поведали бы о том, как бродил он здесь, ломая голову над очередной задачкой…

К Заиконоспасскому монастырю примыкал Московский монетный двор, при котором действовало устрашающее заведение – долговая тюрьма. Именно в ней после подавления бунта сидел Емеля Пугачев, пугая во время прогулки любопытных барышень-зевак своими жуткими кандалами.

Свое прозвище «Книжная» улица Никольская получила после открытия на ней в 1563 году первой на Руси типографии, в которой русский первопечатник Иван Фёдоров начал свое «книжное» дело, создав в 1564 году первую русскую печатную книгу «Апостол». Часто даже царь Петр I трудился на Печатном дворе, собственноручно набирая текст статей для газеты «Московские ведомости».

После пожара на месте сгоревшей типографии в XVII веке была отстроена новая, которая стала называться Синодальной. В настоящее время здание бывшей Синодальной типографии принадлежит Историко-архивному институту.

Еще один замечательный монастырь с поэтическим названием «Чудное Богоявление» дополняет облик и душу Никольской. В XVII веке в строительство его сохранившегося доныне Богоявленского собора сделала вклад мать Петра I, царица Наталья Кирилловна из рода Нарышкиных, и создано это прекрасное здание в архитектурном стиле, который так и стал называться – нарышкинское барокко. Сам же монастырь был основан еще в конце XIII века князем Московским Даниилом Александровичем. По преданию, одним из игуменов был старший брат преподобного Сергия Радонежского Стефан. Монастырь был известен усыпальницами представителей самых знатных родов: Голицыных, Меншиковых, Долгоруких, Салтыковых, Юсуповых, Шереметевых. К большому сожалению, древний некрополь был разграблен в 30-е годы XX века. Лишь незначительное количество памятников удалось увезти в Донской монастырь.

А в 2007 году у ограды Богоявленского собора установили памятник замечательным греческим ученым братьям Лихудам.

Где как ни на Никольской на каждый квадратный метр приходится столько старинных памятников! Что ни дом – интереснейшая история, известнейшие люди, значимые и легендарные события. Сейчас ее фасады выглядят рафинированно и туристически привлекательно, но истинный дух времени, следы прошлого, ощущение древней Москвы открываются с «изнанки». Попробуйте заглянуть во дворики на Никольской. Вот где оживает история и начинают свой рассказ старые здания. «Только они не словами говорят… Стены эти всё видели: и царей в одеждах, и царевен – живые свидетели», – писал художник Василий Суриков. И осознание этого, действительно, впечатляет!

Виктория Михайлова

РУКА ДАЮЩЕГО НЕ ОСКУДЕВАЕТ!