Матушка Мария и ее девять детей. Часть первая
«Легко ли многодетной православной семье в современной России?» – этот вопрос недавно вызвал горячий спор в редакции «Прихожанина». В результате дискуссии одним ясным и сильно морозным утром я отправился в район Косино-Ухтомский на встречу с матушкой Марией, женой священника Павла Огрызкова и матерью девятерых (!) детей. Надо признаться, что еще задолго до встречи с Марией я познакомился с ее замечательными родителями. Сначала мне посчастливилось встретиться с отцом Марии, Владимиром Юрьевичем Малягиным, известным российским драматургом и прозаиком, лауреатом Патриаршей литературной премии 2021 года. Он большая умница и трудяга: успевает и пьесы писать, и руководить книжным издательством «Даниловский благовестник», и вести Семинар по драматургии в Литературном институте. А чуть позже меня познакомили и с мамой Марии – красавицей Ольгой Николаевной, театральным художником, живописцем и педагогом. Она тоже успевает делать многое: пишет прекрасные картины и параллельно учит живописи всех желающих в студии «Гармония». И вот теперь мне предстояла встреча с их дочерью Марией.
…Надо сказать, что я сам был виноват в том, что заплутал в районе Косино-Ухтомский (матушка Мария дала мне четкие указания, как искать их дом), но я пробродил по морозу почти час и сильно замерз, прежде чем отыскал дом священника Павла и матушки Марии. Но там меня ожидали тепло и уют, накрытый стол и большая кружка горячего чая. Трое очаровательных детей от 5 до 10 лет радостно встретили меня на пороге, показали, где можно повесить куртку и помыть руки и с большим интересом следили за тем, как я устраиваюсь за столом рядом с их мамой и включаю диктофон.
Мне всегда казалось, что в семьях, где много детей, мамы должны выглядеть уставшими и замученными. А тут я увидел настоящую русскую красавицу с яркими радостными глазами, излучающими свет, и очаровательной улыбкой,. Стоило ли удивляться тому, что маленькие дети постоянно забегали в столовую, где мы сидели, чтобы о чем-то ее спросить или попросить и просто побыть с ней рядом…
Давайте знакомиться!
– Матушка Мария, – обратился я к хозяйке, когда чай с пряниками был выпит, а дети ушли, чтобы не мешать маме общаться с журналистом, – для начала, пожалуйста, представьте мне вашу большую семью.
– Что ж, давайте знакомиться! Семья наша, помимо меня, состоит из моего мужа и девяти наших детей. Мой муж, отец Павел – священник, иерей, настоятель храма Святых Царственных Страстотерпцев в Южном Измайлове. В свое время ему выделили участок под строительство храма – поляну, на которой поначалу проходили молебны и потихоньку формировалась приходская община, а сейчас там находится замечательный храм из бруса, освященный во имя Святителя Николая Чудотворца. Но это малый храм, в проекте у нас строительство большого каменного храма, который будет освящен в честь Святых Царственных Страстотерпцев.
Начну с трех старших сыновей. Первому сыну Михаилу недавно исполнилось 17 лет, после 9-го класса он поступил в училище при Консерватории по классу вокала. Он всегда увлекался музыкой, пением, но, правда, поступать туда боялся, потому что это для него был неизведанный мир. Мы рады, что Миша уступил нашему настоянию, нашел в себе силы выйти из «зоны комфорта» и сейчас с большим удовольствием учится. Коллектив и атмосфера в училище замечательные.
Второй сын – Тихон, ему 15 лет. Третьего зовут Геннадий, ему 13. Оба учатся в кадетских классах, помимо классных преподавателей, там есть и военные педагоги. В классах хорошая дисциплина, и это благотворно сказывается на мальчиках. Тихон и Гена пока ещё находятся на стадии становления и раскрытия своих талантов и способностей.
Еще у нас есть Дашенька, наша первая, долгожданная дочка после трех сыновей. Ей 12 лет, она учится в 5 классе, увлекается рисованием и с удовольствием занимается музыкой. Я много слышала разных историй про девочек, которые растут вместе с мальчиками, играют с ними в машинки. Но наша Дашенька сразу показала себя девчонкой со всеми девчачьими интересами. Она, кстати, очень хорошая нянечка и большая моя помощница: очень любит малышей, и лет с 6 всегда помогала мне заботиться о младших детях. Даже когда я ещё не разрешала ей брать малышей на руки, она просто садилась на кровать рядом с ними и пела им колыбельные песенки, от которых они быстрее засыпали.
Следующая по возрасту девочка – Гликерия, в переводе – «сладкая», но мы все зовем ее Ликой. Она родилась 4-го ноября, вот мы по святцам ее и назвали в честь святой мученицы Гликерии. Имя, конечно, не совсем обычное, даже мой папочка долго запоминал его...
– А сама Лика не возражала против своего имени? Оно ведь такое непривычное для слуха.
– Нет, не возражала. Поначалу, конечно, и нам всем казалось, что этот выбор, скажем так, очень оригинальный. Но сейчас все привыкли. Имя мелодичное, звучит красиво. Гликерия аналогично русскому имени Лукерья (это имя встречалось и в нашем роду), и мы могли называть ее Лушей, Лушечкой, но поняли, что ей больше подходит Лика.
– А как вы с отцом Павлом выбираете имена своим детям? Вместе или кто-то один решает?
– Конечно, вместе. Хотя это бывает порой непросто. Каждое имя имеет свою историю, в некоторых случаях мы даже бросали жребий. Первыми у нас родились два сына, а мы всё не могли ни одного из них назвать в честь дедушки – протоиерея Геннадия Огрызкова, отца моего мужа. Хотя многие наши родственники, друзья и знакомые, которые хорошо знали отца Геннадия, окормлялись у него, нас постоянно к этому подталкивали. Но у нас с отцом Павлом было какое-то внутреннее сопротивление. Нам казалось, что если мы назовем кого-нибудь из сыновей в честь отца Геннадия, то все начнут невольно сравнивать ребенка с таким особенным дедушкой, искать похожие черты. И нас это сильно тревожило. Когда родился Миша, мы его как-то сразу решили назвать в память нашего родственника Михаила Агафангеловича, известного профессора Московской Духовной Академии. А в случае с Тихоном – бросали жребий: написали несколько имен на листочках бумаги, помолились и доверили жребий тянуть первенцу Михаилу. Вот он и вытянул имя Тихон, что в переводе означает «счастье». Мы очень обрадовались этому выбору и решили назвать малыша в честь Патриарха Тихона. И сейчас нам кажется, что это имя ему очень подходит.
А вот когда родился наш третий сын – Геннадий, мы поначалу даже растерялись: все имена перебрали, и всё что-то не складывалось, а дать имя Геннадия никак не решались, все по той же причине. Может быть, это юношеские комплексы? Не знаю… И вот тогда отец Павел позвонил нашему духовнику – наместнику Данилова монастыря, тогда еще архимандриту Алексию (Поликарпову, ныне епископ Солнечногорский – Ред.). Вот отец Алексий и говорит: «А почему бы вам его Геннадием не назвать?» Потом и мама мне сказала: «Манечка, а вдруг пока вы Геннадием не назовете у вас и дальше одни мальчики будут рождаться…» Все это вместе и сподвигло нас назвать третьего сына Геной. Он у нас какой-то особенный получился: с одной стороны, хулиган, но в то же время очень необычный по характеру – улыбчивый, жизнерадостный, ко всему относится легко, с оптимизмом. Это порой обескураживало учителей. Они его ругают за какие-то шалости, а он слушает и улыбается. И нас поначалу это тревожило: как же так, человек ничего не воспринимает всерьез! Но на самом деле он – молодец. Сейчас пошел в кадетский класс, а когда папа Паша взял его к себе алтарничать, Геннадий сразу посерьезнел. Посмотрим, как будет дальше...
Вернемся к девчонкам... После Лики у нас идет Настюша. Что сказать про нее? Настя пошла в этом году в первый класс. Школа у нас буквально под боком (Матушка Мария показала в окно на соседнее здание, которое расположено метрах в ста от их дома). Вот наша школа. В свое время здесь преподавала бабушка Нина (бабушка отца Павла), в этой школе училась мама Лена (мама отца Павла) и сам отец Павел с братом, Сергеем (теперь он иеродиакон Роман – старший звонарь Данилова монастыря). Так что уже несколько поколений нашей семьи прошло через эту школу.
– Как я посмотрю, у вас здесь свое родовое гнездо…
– Так оно и есть, у нас здесь много родственников жило и продолжает жить. И этот дом, где мы живем, очень старый, когда-то был домом пасечника и привезен из Рязанской области. Хотя мы его постоянно обустраиваем, пристраиваем что-то. Он достался по наследству маме отца Павла. Она и сейчас хозяйка дома, живет с нами. Когда мы поженились, мне хотелось более близких отношений и с ней, и я спросила разрешение называть её мамой – она была не против, так и пошло... Конечно, у нас бывают мелкие неурядицы и недопонимания, но в целом отношения очень хорошие, мы держимся вместе и двигаемся в одном направлении. Точно знаю, что мы обоюдно смягчаем острые углы и идем на уступки друг другу. Знаю, что она меня очень любит и всегда обо мне говорит только хорошее, за что ей огромная благодарность. Сначала, конечно, было непросто, ведь ей тоже приходилось все эти годы привыкать к нашей многодетности. Детишек становилось больше, и они заполняли пространство дома. Ей лишь изредка удается изолироваться в своей комнате, или сходить в магазин, чтобы проветриться... Но в последнее время маме все больше приходится участвовать в жизни детей: включаться в готовку, уборку, делать с ними уроки. У неё более мягкий подход, и дети любят с ней заниматься. Иногда мы с младшими детьми уезжаем на несколько дней в деревню, и она остается со школьниками. Она очень сдержанный, спокойный и мирный человек, многое терпит и в критические моменты всегда старается смягчить ситуацию. Любит побаловать внуков всякими подарками и вкусняшками.
– А всем в доме хватает места?
– Пока хватает всем, хотя и тесновато. Я вот очень страдаю без большой гостиной, потому что у нас часто собирается много людей. Вот и мечтаю, что когда-нибудь нам удастся расшириться. А пока плотненько, но помещаемся здесь. Весной и летом становится легче: перебираемся в сад, где у нас стоит очень большой стол, за которым всем хватает места.
…Продолжаю свой рассказ. После Настюши у нас идёт Ниночка, которой 6 лет, она дошкольница. И Гаврюша, ему в марте исполнится 4 годика. Недавно родилась малышка Машенька, ей всего 3 месяца.
Ниночка очень жизнерадостная, веселая и подвижная, маленький позитивчик. Хоть и шебутная порой, не сидит на месте. Очень любит красоту, цветочки и платья красивые.
Гаврюша родился после четырех девочек. И могу сказать, что он не такой, какими были старшие сыновья в его возрасте. Тогда для меня было напряженное время. Трое мальчишек. Когда они были маленькими, любили папе подражать, «играли в священника», по-детски «кадили», «служили». А потом начались войнушки, бесконечные разборки друг с другом. Что тут скажешь! Мужская натура требует постоянного соперничества. А вот Гаврюша по характеру спокойный, он мыслитель, любит собирать конструктор, подолгу сидит с книжкой, рассматривая в ней картинки, вопросы интересные любит задавать.
Ну и наша малышка. Папа давно мечтал о Машеньке, но я как-то не соглашалась. А тут сдалась. И когда получили свидетельство о рождении оказалось, что наши имена соединились и получилась Мария Павловна. С ее рождением произошел перевес в девчачью сторону: теперь у нас четыре мальчика и пять девочек.
Любовь не делится, а умножается
– Матушка, а вы когда-нибудь предполагали, что у Вас будет такая большая семья?
– Мне бабушка и мама периодически припоминают, что в детстве я всем говорила, что у меня будет десять детей и одна корова. И когда у нас отцом Павлом стали рождаться дети, я вдруг задумалась над своей детской фразой и поняла, что больше всего я боюсь коровы… Когда мы с отцом Павлом поженились, оба представляли нашу семью многодетной. Я, правда, никогда не думала, что детей будет так много, думала, что будет от трех до пяти ... А тут целых девять! Но мы сейчас уже понимаем, что в этом вопросе оставляем свободу для совершения воли Божией и Его Промысле о нас.
– А вы в детях не путаетесь?
– Нет. Ну можем порой имена перепутать… Но не самих детей. Ведь они такие разные и все очень любимые. Мне встречались люди, которые говорили: «Я боюсь заводить второго (или третьего) ребенка, потому что придется делить между ними свою любовь». А мы с мужем точно знаем, что с рождением каждого следующего ребенка любовь не делится, а умножается. Появляется новый ребенок, и вместе с ним рождается новая любовь.
– А ревности к новому малышу у старших детей не возникает?
– Нет. Хотя у каждого – у кого-то в большей степени, у кого-то в меньшей – есть определенный период привыкания к младенцу. Но это нормально. Здесь важно, чтобы родители помогали старшим детям адаптироваться к появлению малыша, учили их его любить. Хотя я знаю семьи, в которых есть такая проблема: старший ребенок сильно ревнует родителей к малышу. Но мне кажется, что это во многом зависит от отношения самих родителей. Когда у родителей иссякают душевные силы, и мама с рождением следующего ребенка начинает раздражаться и злиться, то старший ребенок может связывать ее раздражение и усталость с нелюбовью к себе. Ему может казаться, что новый малыш забирает все материнское внимание и любовь, и тогда он будет относиться к малышу ревностно. А если родители с радостью ждут появления братика или сестренки и показывают, как они готовы его полюбить, относятся к этому, как чуду, то и старшие дети полюбят малыша. Я всегда удивляюсь нашим старшим сыновьям Мишке, Тишке и Генке. Они уже такие взрослые парни, а посмотрели бы вы, как они трепетно относятся к малышам, как нянчатся с ними, качают на руках, ластятся к ним, целуют их…
Я молилась святым Петру и Февронии
– Матушка Мария, расскажите, пожалуйста, как вы познакомились с отцом Павлом?
– Мы познакомились с ним в храме Малого Вознесения на Большой Никитской улице. Ведь мои родители были духовными чадами отца Геннадия Огрызкова, который там служил, и с детства я вместе с ними ходила в этот храм. Так что с Павлом, сыном отца Геннадия, мы, можно сказать, росли бок о бок. Хотя долгое время никак не соприкасались, – давала знать разница в возрасте: он же старше меня на 5 лет. Я тогда на Пашу смотрела, как на какую-то недосягаемую высоту.
У нас в храме Малого Вознесения есть икона святых Петра и Февронии с частицами их мощей, ее многие считают чудотворной. Эти святые – покровители семьи и брака. И много молодых людей приезжают в наш храм, чтобы помолиться об обретении своей второй половинки. И я лет с 13 часто молилась святым Петру и Февронии с надеждой в сердце, что Бог и мне даст чудесного мужа и хорошую семью, была у меня потребность в этом...
С отцом Павлом мы стали дружить, когда мне исполнилось 15 лет, а ему – 20. Такое тоже бывает довольно редко, чтобы в этом возрасте молодой человек обратил внимание на совсем юную девушку. Как раз в то время мой папочка, Владимир Юрьевич Малягин, ставил в своей театральной студии спектакли с детьми. И однажды, когда мы собрались показывать очередной папин спектакль, пригласили друзей. Позвали и маму Лену, матушку отца Геннадия, и двоюродного брата отца Павла. Но получилось так, что вместо него пришел сам Паша. Он тогда учился в семинарии и приехал домой на побывку. А я в том спектакле была ведущей. Моя мама подобрала мне красивый наряд, сделала прическу. Вот тогда Пашенька обратил на меня внимание, и с этого вечера мы стали с ним общаться. Дружили долго – три с половиной года, а в 2002 году поженились. Я тогда только поступила в институт. Мне родители поставили условие, чтобы я окончила первый курс.
– И где вы учились?
– В Православном Свято-Тихоновском государственном университете (ПСТГУ), на отделении иконописи. Ведь моя мама – художник, и в детстве под ее руководством я много рисовала. Позже увлеклась иконописью. Потом один из друзей нашей семьи, тоже прихожанин храма Малого Вознесения, Евгений Мамиконян, хороший иконописец, взял меня к себе в ученицы и подготовил к поступлению в университет. И когда я год отучилась, мы с отцом Павлом поженились. И вот уже вместе 18 лет.
– Матушка, а как вы с отцом Павлом воспитываете своих детей? Они у вас послушные?
– Сложно сказать. Если посмотреть со стороны, то вроде бы послушные. Но это на людях послушные, а дома ведут себя по-разному. Я, наверное, не очень строгий родитель, возможно, поэтому папу они слушаются лучше, чем меня. Кроме того, старшие мальчики уже подросли и хотят, чтобы к ним относились, как к взрослым. Мы так и относимся, но порой возникают разногласия, когда они начинают игнорировать наши просьбы и отлынивать от домашних дел.
– А вы с отцом Павлом наказываете их за провинности?
– Мы… скорее ограничиваем в чем-то, но это за серьезные провинности. А так беседуем, взываем к разуму. Хотя, когда мальчишки были маленькие, наказывали более строго: и в угол ставили, и шлепали, с малышами другое воздействие порой требуется... Но все же мы с отцом Павлом люди миролюбивые, неконфликтные, нам трудно наказывать детей. Хотя есть вещи, которые обязательно нужно пресекать в детях, например хамство и неуважение к взрослым.
Вообще, мне кажется, что в многодетной семье самый сложный период, когда все дети маленькие. А вот когда они подрастают, то ты понимаешь, что рядом с тобой появилось много помощников, на которых можно положиться.
Я думаю, что главное в воспитании – это безусловная любовь. Когда в семье есть дух взаимной любви, то все остальное легко выравнивается и выправляется. Когда дети чувствуют, что ты их любишь, с ними всегда можно договориться.
Беседовал Пётр Селинов
Фото: Владимир Ходаков
РУКА ДАЮЩЕГО НЕ ОСКУДЕВАЕТ!
