«Не мешай мне жить, мама!»

Ольга Зиненко

Подруга гостила у родственников в небольшом городке и привела как-то дочь в местный храм на Причастие. Одна прихожанка умилялась, глядя на них: «Какая девочка, какой зайчонок…», – погладила по голове, угостила  конфеткой. Потом отвернулась и украдкой промокнула платком глаза от слез. Дочка, которая в шесть лет считала себя очень важной и знающей, тут же спросила: «Бабушка, как Вас зовут? Я за Вас молиться буду». Но женщина ответила: «Ты лучше за мою дочь помолись – болящую Фотинию…»

Чуть позже, разговорившись с кем-то из местных, подруга узнала, что женщина эта – Татьяна. Живет в храме. А дочь ее вообще-то здорова. Хотя… можно ли это здоровьем назвать?

*     *     *

Татьяна овдовела, когда дочь закончила школу. Жили они со Светой спокойно, пока той не стукнуло 23. По местным меркам самое время «ягодку рвать», замуж отдавать. Еще пару лет – и время уйдет. Но не складывалось...

Был сначала сосед Володя, по которому Света умирала. Он тоже сначала благоволил. Встречались, в клуб ездили, в кино. Когда Света не пришла ночевать домой в четвертый раз, мать не выдержала и мягко предложила: «Пригласи Володю к нам. Пообедаем. Познакомимся». Свете идея понравилась: ведь если с мамой познакомить, уже вроде как официальный жених будет.

Володя на обед пришел. Ел с аппетитом, говорил громко и много про свои планы на будущее, мечты переехать в город, машину поменять. Татьяна слушала, кивала. После обеда Володя бросил: «Мы на рыбалку едем на три дня… Свет, ты с нами?»

– Мам? – для приличия поинтересовалась Света и утвердительно добавила: – Я еду.

– Володя, под Вашу ответственность. Я же могу Вам доверять?

Володя кивнул. Вернувшись с рыбалки, Света упала на кровать и рыдала часа два. Оказывается, за те три дня Володя успел «запасть» на сестру друга. И зачем только тот притащил ее с собой?! Поругался со Светой, и домой они возвращались уже порознь. 

Потом был Юра. Потом захаживал Андрюха. Но явно от нечего делать. Очень вяло. А потом никто. Село – всё на виду: три жениха побывали у них в доме – четвертым быть никто не хотел, благо молодых василис на выданье хоть ложкой ешь! Света рыдала: «Это ты мне мешаешь жизнь устроить!» – хлопала дверью и убегала в ночь. Татьяна искала ее по  улицам – все это видели и только головами качали. Потом наступило затишье, дочка стала спокойнее и с головой ушла в работу.

Татьяна тоже выдохнула. В это же время она пришла к вере, стала ходить в церковь и поверила, что всё обязательно устроится. Молилась за дочь, свечи ставила, присматривала женихов. Попробовала даже Свету как-то в храм позвать. Та пришла, постояла у иконы, пошептала что-то и с чувством выполненного долга вышла.

– Света, завтра праздник. Пойдешь в храм? – поинтересовалась позже Татьяна.

– У вас каждый день праздник. И была я уже там. Не помогло…

Что именно не помогло, Татьяна тогда не поняла. Добрые люди, как водится, просветили. Оказалось, что Света уже полгода числится в официальных любовницах своего начальника. Даже жена босса в курсе, но, будучи привыкшей к увлечениям мужа, делает вид, что всё нормально. Одна Татьяна ни о чем не догадывалась. У начальника, помимо жены, еще двое детей, у одного из которых серьезные проблемы со здоровьем. И якобы из-за них, проблем, он не может оставить жену, чтоб жениться на Свете, которую любит по-настоящему. Такую версию озвучила дочь опешившей Татьяне. Добавила, что всё серьезно. Настолько, что Света даже к бабке ходила, чтоб как-то повлиять на ситуацию: либо жена пусть уйдет с дороги, либо ребенок не мешает…

Услышав об этом, Татьяна впервые в жизни ударила дочь. «Не смей», – срывающимся голосом прохрипела она.  «А что ты сделаешь? Опять всё испортишь?!» – бросила Света. И начался кошмар. Она каждый день изводила мать слезами, истериками, упреками, угрожала покончить с собой. «Ты мне жизнь испортила! Ты! Из-за тебя всё… Не дала мне жизни!»

Сердце разрывалось от боли, от слов дочки, от сомнений. А вдруг правда, это она виновата в том, что Света замуж не вышла? Собственными руками жизнь дочки загубила? Но ведь она только лучше хотела!

А потом Света снова замолчала. Ни слова не говорила, но смотрела так, что жгло внутри. И это было гораздо хуже! От нее просо разило ненавистью. И Татьяна не выдержала. Сказала: «Я не буду тебя мешать, дочка», – и ушла. Ходила весь день по селу, никак не могла с мыслями собраться. А потом забрела в храм к отцу Андрею. Храм – одна комната и рядом пристройка деревянная. В  ней отец Андрей разрешил Татьяне переночевать. Кто же знал, что ночевка эта затянется. Татьяна помогает по мере сил: еду готовит, прибирается, следит за порядком, пока никого нет. Она сильно сдала: ноги распухли, ходить больно, спина болит – да всё болит. Кто-то из знакомых почти силой отвез ее к врачу; тот сказал, что операция нужна, потом лечение сложное; Татьяна послушала, покивала и решила больше к нему не ходить. А знакомым строго запретила даже спрашивать ее о здоровье. Не до своих болячек ей сейчас. Не о том ей думать надо. Она, не шелохнувшись, выстаивает долгие сельские службы. Глаза наполняются слезами, а губы шепчут: «Господи, помоги моей Светке…»

*     *     *

У Татьяны есть друг – кот, который живет в церковном дворе со своими котятами.  Именно кот. Кошка-мать давно бросила малышей и убежала в соседнее село. А кот-отец остался их выхаживать. Однажды, когда котята были еще слепыми, несколько часов подряд стоял под дверью и орал (мяуканьем это сложно назвать), пока кто-то не догадался, что нужно дать молока котятам, которые пищали неподалеку. И с тех пор каждое утро он как на посту возникал на пороге и требовал еды. Сам не притрагивался к миске до тех пор, пока котят ни накормит.

– Что ж ты не ешь-то, бестолковый? Хватит твоим спиногрызам, не бойся. Сам как Кощей ходишь, – ворчит на него Татьяна.

И тут же добавляет: «Хотя я очень хорошо этого кота понимаю… Каждый день Бога и Богородицу за Светку прошу. Батюшка ругает: "Тебе уже и о своей душе подумать надо!" – а я не могу. Я-то ладно, как Богу будет угодно, а вот Светку мою пусть пожалеет, пусть ей счастье пошлет и потом не оставит...»

Фото: Православное Закамье