Грейтесь и питайтесь.Рассказ женщины
Юлия Кулакова
...А начиналось оно всё просто. В церковь я не так часто ходила тогда, как хотелось бы, все работа да работа. Но вот как-то пришла и попала на проповедь. И священник говорил про слова из Писания, вот, сейчас открою, вот эти: «Если брат или сестра наги и не имеют дневного пропитания, а кто-нибудь из вас скажет им: «идите с миром, грейтесь и питайтесь», но не даст им потребного для тела: что пользы» (Иак.2:15) Закончилась проповедь, закончилась и служба, все пошли к двери, и я тоже. И тут думаю: стоп. Вот я услышала это. И, действительно, – что пользы?
Даже вот так, по-мирски рассудить. Сама на работе только что объясняла новенькой: смотри, вот ты новое узнала – а применять не собираешься. Зачем тогда было узнавать? Надо взять и применить. И это всего-то о делах житейских говорили, а тут речь о Боге, о том, что мы в честь Него должны бы делать.
Задумалась. Теплые вещи, которые мне не были нужны, я уже все раздала, зима же, нищим нужно. С «питайтесь» сложнее. Бомжа тут пыталась кормить, а он говорит – я по-другому греюсь, ты мне деньги на бутылку дай. Ага, говорю, сейчас. Ты напьешься и заснешь в сугробе. И помрешь. Он обиделся, в общем – не вышло у меня... «добра причинить», ага.
Вспомнила тут, как в храме обратила внимание на девочку одну. Ну как – девочку, двадцать пять ей. Худая стала, как палка. А в прошлый раз она во дворе говорила с кем-то из женщин, и вроде как она много работает, что-то выплачивать ей приходится, я так и не знаю до сих пор, что это тогда было. Я думаю: видимо – еле доползает домой уставшая, что она там поест? Я и сама так жила в свое время. Ну что – помочь, что ли?
Я, если честно, готовить не люблю. Да и с людьми тяжело схожусь. Знаешь, у меня мама второй раз когда замуж пошла, – там сразу дети родились, один за другим, у них как бы своя семья, а я сразу и лишней стала. Мне такой топчанчик на кухне сделали, вот там и спала. Потом уже бабушка, по отцу которая, мне и только мне свою квартиру завещала, мама повозмущалась, но потом все махнули рукой, пусть, мол, отселяется, но ни за чем не обращается больше. Так я и стала жить сама по себе. Сначала плохо, потом лучше. Никакой своей семьи после такого детства точно не хотелось. Готовить только на себя – тоже сильно много-то не нужно. Так что... Но тут вот решилась сготовить. Сначала думала деньгами помочь, потом думаю: да не будет она на еду деньги эти тратить. Так ноги и протянет.
Телефон ее легко найти было, у нас же группа храма в интернете. Пишу: Тань, это я, такая-то, можно – приеду? Договорились. Смешно вышло: поздний вечер, она открывает – а я с кастрюлями. И она испереживалась, что я для нее потратилась. Потом все приняла, сели, поговорили. Она как раз закрывала этот свой платеж уже, и ни сил, ни толком средств ни на какую готовку не было.
Заодно обсудили, кто у нас в доступе еще такой есть, кому бы помочь. Она трех человек назвала, две – мамы, из дома работают. Таких пап, которым жизнь с ребенком быстро надоедает, у нас в обществе, увы, хватает. Мама одна и остается. Хорошо, что сейчас можно из дома работать. В следующие разы я к ним и пошла. Там еще так вышло: одна в разговоре упомянула, что сто лет у парикмахера не была, а вот та третья, одинокая которая, оказалась парикмахером. Болеет она. И работает. В храме видимся – а друг о друге мало знаем. Вот я ее к той маме замученной и привела, прическу делать. Познакомились поближе. И уже вместе говорить стали, кто еще в помощи нуждается. Скорей даже не в помощи, а в поддержке, выходит. Чтоб кто-то вовремя еды принес хотя бы разок, прибраться помог, хотя бы полчаса с ребенком посидел. А что? Мы ж все работаем, а для замотанной родительницы и полчаса – время.
Месяц всего прошел, смотрю я – девчонки эти мои, которым я со своей помощью надоедаю, вроде, даже получше выглядеть стали. Что-то у кого-то складываться начало, радуюсь за них.
Одна вот еще женщина... Я ей тоже как-то еды принесла. И она потом пару раз денег попросила, взаймы. На то да на это. И знаешь, я сдуру рассказала об этом одной коллеге на работе. В перерыве чай пили – я что-то язык-то и распустила. Что, мол, смущает меня это. А как, говорит, ты вообще о ней узнала? Слово за слово, я и рассказала, что иногда хожу вот так к людям. Ох, Ирка меня и... Таких, говорит, как ты, вокруг пальца и обводят. Рассказала, что ей все время какие-то мошенники пишут в соцсетях, денег клянчат – вот, мол, и эта твоя такая же, теперь с тебя не слезет, и вообще нечего людям помогать, пусть учатся сами выгребать...
Я промолчала тогда. Но с ней не согласилась. Да, можно в человеке ошибаться, да, мошенников много. Но что же теперь – никому не помогать? Видеть, что человеку плохо, и мимо пройти? «Ты ж, – говорит, – сама как-то выгребла в этой жизни». Да не дай Бог другим так выгребать! Помог бы мне кто тогда... Никогда не признавалась в этом. Но – да, внутри, в душе, всегда хотела, чтобы помогли.
Там дальше мой выходной был, и эта женщина, Даша она, снова пишет. Ну, просто пишет, привет, мол. Я и напиши ей: знаешь, я заболела, прости, сейчас говорить не могу. А сама и вправду что-то приболела, голова несвежая, горло плохое, температура начала подниматься, не сильно, но вот прямо тяжко мне стало.
Лампадку зажгла, лежу, пустой чай пью. Телевизор включила, пусть болтает. И тут домофон звенит. Кто еще там? А там Даша. Какие мысли я подумала – я и говорить не буду. Вот, решила, сейчас все в лицо и выскажу. И вообще пора, как Ирка обозначила, закрывать всю эту богадельню.
Открываю дверь – вот это да! На пороге и Даша, и несколько «моих» девчонок. И еще дама такая пожилая. Оказалось – врач, знакомая Инны, одной из девочек. Врач меня посмотрела, Инну в аптеку отправила с рецептом и откланялась. А девчонки... Кто на кухню разогреть мне еду – ага, поесть мне принесли, – кто плед тащит, я ж такая слабая, оказывается, была, что и укрыться не сообразила. Они еще и извиняются. Уж прости, говорят, за вторжение, как только скажешь уйти – мы и уйдем и мешать не будем.
Я думала – вот такое вот только в детских сказках бывает.
А Даша улучила момент, когда они как-то отвлеклись, и мне деньги сунула. Долг. Весь до копейки. Прости, говорит, очень надо было, а заказчик деньги задержал... Ох и стыдно мне стало! А если б вот я у кого заняла и про меня так бы думали?
С этого момента у нас что-то вроде такой группы поддержки образовалось. Причем не только с прихода там люди: по соседям узнали, кому что-то нужно, стали приходить и к ним. Да хватит подшучивать, сама ты «отряд тимуровцев». Очень даже нужны такие дела сегодня. Ну кто сейчас честно скажет «мне нужна помощь»? Это ж как опозориться. Из каждого утюга же вопят, что не надо помогать, что у кого что не получается – стало быть, неудачник и сам заслужил. А если помощи просит – так еще и тунеядец. Бред! Да, и тунеядцы есть. Но часто человеку нужно хотя бы разок руку протянуть – и он на ноги встанет. Все мы падаем, но не все сами встать можем. Только и надежды на Бога да на тех, кто рядом. А что? Вспомни, как в Евангелии рассказано про людей, которые друга своего больного к Христу принесли. Крышу разобрали ради него! Это ведь чей-то дом был – ох и попало им потом по шее от хозяина, наверное! Тот больной, может быть, совсем грешник был. А Господь посмотрел, как для него друзья стараются, и исцелил. Или вот человек из притчи, на которого разбойники напали. Если б не самарянин – он бы ведь погиб. Ну да, из моих девочек никто не погибал. Но почувствовали поддержку – и встали. У всех до единой сейчас и работа хорошо идет, и живут лучше. Потому что это хорошо – когда близкий человек рядом. И молимся друг за друга, конечно. Постоянно. А как же?
На один из больших праздников в храм пришли мы пораньше все вместе, и встали вместе. И те вот, что нецерковные были, все тоже пришли, все рядом со мной. Дети ко мне тоже: «Тётя Люда, тётя Люда!» Наша Анна Васильевна, из лавки, заходит и аж руками всплеснула: «Какая семья большая, дружная!» Их-то она не знает. Я ничего говорить не стала. Действительно: мы теперь семья. А начиналось-то как: с кастрюльки супа, которым я ради Бога Таню кормить пошла. Самонадеянно так, ага.
Я после этого, как нас семьей назвали, к нам Ирку, коллегу, позвала. Она сначала поворчала, а сегодня вон пишет: когда у вас служба-то ближайшая?
Она же тоже одинокая, как и я... была.
Ей тоже семья нужна.
РУКА ДАЮЩЕГО НЕ ОСКУДЕВАЕТ!
