Приходинки. Ноябрь 2021

Священник Николай Толстиков

Бессеребренница

Игумен приезжал в наш храм в помощь: «белых» батюшек в ту новоначальную, 90-х  лет прошлого века,  пору катастрофически не хватало. Ехать ему предстояло через весь город, с окраины на окраину. В обычном маршрутном автобусе на вошедшего бородатого человека в черном подряснике иные пассажиры таращились, как на инопланетянина; с опасливой усмешкой косилась молодежка; сурово взирали престарелые члены партии – атеисты. А если уж еще попадался подвыпивший гражданин, то с разговорами «за жисть» лип к служителю культа хуже банного листа.

Игумену ничего не оставалось делать, как добираться на службы на такси. Водитель тоже попадался разный – то любопытный и болтливый, то молчаливый и угрюмый, но зато всегда трезвый, аки стеклышко.

Женщина за рулем в очередном такси, видимо, озадачила игумена – это было у нас еще редкость в то время. Как бы то ни было, он даже за проезд расплатиться забыл, стремительно вышмыгнув из автомобиля.

Потом вспомнил, спохватился, но такси с водителем – «амазонкой» след простыл.

Не растерялся, не взял греха на душу: разыскал диспетчера, денежки занес, наказал, чтоб должок водительнице передали.

Та, даже несколько разочарованно, промолвила:

– А я думала, что надо возить священников бесплатно!

Авантюрист

Иннокентий – старый журналист: не один десяток лет до пенсии в газетах оттрубил. Под старость ему возжелалось и в писатели выйти. По прежним знакомствам и связям нашел спонсоров, подсобили они ему несколько книжек очерков издать. Но книжки эти нарасхват не пошли, пылились в дальних углах в книжных магазинах, да дома громоздились под кроватью в нераспечатанных пачках. Безвестность – хуже всего!

Кто-то ушлый подсоветовал Кеше: иди в церковь, кем-нибудь да возьмут, зато какой пиар будет! Был атеист, стал – богомолец!

– По жизни-то я авантюрист! – всегда  заявлял Кеша и верно: оказался в… церкви.

В восстанавливаемом храме любой паре рабочих рук рады. Кирпичи класть или бревна таскать Иннокентию было не под силу, а вот прислуживать батюшке в алтаре он смог вполне. Тем более, благословили его облачиться в красивый стихарь, во время богослужения гордо расхаживать с большущей свечой.

Летом уехал в отпуск настоятель, Кеша почувствовал себя вроде бы  за «главного».  Как раз, он заканчивал рукопись книги об одном известном дореволюционном промышленнике и меценате. Теперь бы денег на издание найти!

И ведь недаром же Иннокентий себя по жизни авантюристом именовал…

На заброшенном погосте возле купеческого памятника он прибрался, разослал приглашения на панихиду местным денежным «мешкам». И когда кое-кто из них «клюнул», Кеша обрядился в стихарь, разжег кадило и деловито забубнил  под нос что-то непонятное самому себе из раскрытого Требника. Потом, под жужжание видеокамер, яростно размахивая густо дымящим кадилом, пошел вкруг ограды.

Денег на издание книги Иннокентий тогда наверняка насобирал – пожертвовали ему, и дело вроде бы хорошее совершил: помянул земляка-мецената.

Но вот только возмущался вернувшийся из отпуска настоятель и наложил на Кешу строгую епитимью.

Время – деньги

Женский, со строгими нотками, голос из телефонной трубки пригласил батюшку освятить квартиру и детский развивающий центр.

Иду по адресу. Обычная «трешка» в пятиэтажке, увалень- хозяин и энергичная худощавая хозяйка, оба лет тридцати. Двое парнишек: один школьник, другого  в детсад еще водят.

– Вам оплата как? По часовому? – с порога деловито осведомляется хозяйка.
– Да, конечно! – отшучиваюсь.

Но, оказывается, напрасно это делаю. Потом и сам не рад. Время-то – деньги, оказывается,  как ни крути!

Младший пацан – егоза, не сидится ему на месте: то кропило со столика ухватит, то за край епитрахили дернет.

Когда освящение жилища было завершено, на кухне он успел опрокинуть чайник с горячей водой. Слава Богу, не на себя, а только несколько капель обожгли парнишке руку. Малыш вопит, папаша бестолково возле него хлопочет.

– Сырой картошки ножом настрогайте и к ожогу приложите! – советую отцу.

Вроде помогает.

Мамаша следит за всей суетой бесстрастно, но беспокойно взглядывает на часы:

– Вам еще развивающий центр освящать! – резко напоминает мне.  – Время пошло!..

Испытатели

Одна бабушка после службы подходит ко мне с предложением:

– Батюшка, капусточки квашеной хочу тебе принести. Мне самой она что-то не очень нравится.

– Может, лучше не надо? – отвечаю.

– Да что ты, батюшка, Господь с тобою! Вон, регент ваш накануне ее попробовал и до сих пор жив!