«Я думала, что со мной такого никогда не случится…»

Елена Кучеренко

– Федя всегда меня за руку в церковь тащил. Маленький, два года всего, а мимо храма спокойно не мог пройти. Тянуло его туда, – рассказывает Валентина. – А я не понимала. Далека была от этого всего. Думала, что верующие – это какие-то больные люди. Да что там больные!.. Дебилы просто...

Мы сидим во дворике нашего храма в беседке. Валя показывает фотографии сына... Вот они на отдыхе в Испании, он позирует с ней за руку... Вот они отмечают его двухлетие. Торт, шары, родственники. Федя во главе стола... Вот он над чем-то смеется...

Женщина смотрит на меня, а в глазах у нее боль. Страшная, пронзительная. Такая боль, которую чувствую даже я, посторонний человек, и еле сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться. А рядом с нами в инвалидной коляске – Федя. Лежачий. Сейчас ему шесть.

«Я думала, что со мной такого никогда не случится…»

Я познакомилась с ними две недели назад в нашем храме во время воскресной Литургии. Увидела незнакомую женщину с мальчиком в инвалидной коляске и подослала своих девчонок угостить пряником. Они у нас там продаются, разные и очень красивые. Все дети от них в восторге.

Пряник был вручен, мы с женщиной улыбнулись друг другу и в итоге разговорились. А дети (мои и другие) носились по подворью с двумя колясками – в одной лежачий Федя, а в другой – моя Маша с синдром Дауна.

– Знаешь, – рассказывает Валентина, – я же раньше крутая была. Работа хорошая, карьера. К больным детям относилась так... свысока. Думала, что у меня всё всегда будет хорошо. И со мной такого никогда не случится...

Шестилетний Федор – единственный сын Вали и ее мужа Игоря Ивановых. Хороший ласковый улыбчивый мальчик. Они привезли его в Москву на лечение из другого города. До двух лет он развивался как обычный ребенок. Бегал, прыгал, говорил. А в два года у него начались судороги.

С этой болезни сына и начался путь Валентины к Богу. Начался на самом деле страшно.

– Человеку ведь всегда нужно что-то, на что можно опереться, – говорит Валентина. – А я еще такая – вперед, вперед... Мне нужно всё быстро и чтобы сразу результат.

Ивановы водили сына по врачам, а тут свекровь посоветовала Вале «чудодейственное средство». Так женщина оказалась в запрещенной сейчас уже секте «Ата Жолы» («Путь предков»).

Внутри как выжженная пустыня…

«Ата Жолы» уходит корнями в Казахстан. Валя объясняет, что суть этой секты в том, что у каждого человека есть род. И каждый член рода в течение своей жизни грешил перед Богом.
– Грешили все мои предки, я добавила грехов. Такой снежный ком. И из-за этого всего страдает наш сын. И весь наш род может быть вырублен на корню. Чтобы этого не случилось, я должна изменить свое поведение и вымолить у Бога прощение.

Кроме этого, сектанты обещают исцеление от болезней и раскрытие паранормальных способностей. А если человек продержится в секте девять лет, то в жизни у него наступит полное благополучие и все дороги будут открыты.

– Знаешь, что еще интересно... – говорит мне Валя. – Они же и среди верующих вербуют людей. В паломнические поездки ездят. И с христианами они как бы христиане. А с мусульманами – мусульмане, – вспоминает Валентина. – У них и молитвы слеплены из кусков, надерганных из разных мест.

Помимо разных обрядов «очищения», «благословений» и так далее, Валя должна была готовить поминальный чай и печь лепешки. И принести семь жертвоприношений в виде жареных баранов, которых у них же в секте и покупала.

– Я ей говорил: «Хватит! Только деньги зря тратим!» – вспоминает Игорь, – но она не слушала.

– На самом деле я в первый же день почувствовала, что что-то не так. И хотела уйти. Но не смогла. Они дают надежду, и такая эйфория поначалу наступает. А потом ты уже как наркоман. Всё время туда тянет. Когда меня родственники в какой-то момент пытались не пустить, я была готова взять сына и выпрыгнуть с ним из окна. Меня и сейчас тянет, хотя я всё понимаю.

В первые дни пребывания Валентины в секте у Феди даже были какие-то улучшения. Но тогда и болезнь была еще в начальной стадии.

– Он до этого прекрасно ходил, говорил. Не знаю, совпадение это или нет, но после того, как я его туда привезла, тут у него всё и отказало. Сложился как тряпочка и больше не встал. Там на самом деле много таких «совпадений». У одной женщины вскоре после прихода дочь вскрыла себе вены. У другой муж умер. У третьей – сын. Наша «главная» свою «ученицу» так унижала, что та чуть руки на себя не наложила. Но мне давали надежду, и я верила. А когда стало понятно, что никакого исцеления не будет, сказали, чтобы мы больше никогда туда не приезжали, – мол, «старцы» какие-то не благословили нас исцелять.

Валентина с ужасом вспоминает тот период своей жизни. Как всех ненавидела: мать, родственников, друзей. Как не получала ответов ни на один свой вопрос и была на грани сумасшествия. Как носилась, словно безумная, по городу на машине, потому что всё время рвалась куда-то. А внутри было как выжженная пустыня.

«Я верю, что он встанет...»

А потом Господь свел Валентину с женщиной, которая торговала БАДами.

– Я потом узнала, что она тоже какая-то аферистка, но через нее я попала в один монастырь – поехала вместе с ней в паломническую поездку и прожила там три дня. Так я первый раз пришла в храм. Представляешь, стою на службе, а мне кажется, что на загривке у меня кто-то сидит. Бес, что ли...

После той поездки в секте Валя больше не появлялась. Ходит в храм, причащается, причащает сына.

– Было время, Феде на службе плохо становилось. Прямо колотило его. А после Причастия успокаивался.

Валентине очень запомнилась история, которую ей рассказала в том монастыре игумения об одной своей молодой монахине.

– Я ее видела. Такая красивая девушка – глаз не оторвать. Она с детства хотела в монастырь, но родители не пускали. Девушка выросла, поступила в Москве в МГИМО, молодой человек у нее был хороший. И вдруг заболела. Пошла на обследование – рак и метастазы уже во всех органах. Понимая, что умирает, она попросила родителей свозить ее в этот монастырь. Те не смогли отказать. А там духовник обители неожиданно для всех благословил игумению постричь девушку в монахини. Постригли... Вскоре семья поехала на «Каширку» в онкоцентр на очередное обследования. А рака никакого нет. И метастаз нет... Лен! Ну, видишь, бывают же чудеса! И я прямо чувствую, что мой Федька встанет. Как думаешь?

...Мы сидим в той беседке, разговариваем, пьем чай... Рядом играют наши дети. Старшие показывают Феде котенка, и он хохочет. Как самый обычный ребенок. «Крякает» из коляски Маша. Кто-то упал с качелей и ревет. И звонят колокола... Жизнь... Через несколько дней Ивановы уедут в свой город. Увидимся ли мы еще раз? Хотелось бы. Мы будем друг за друга молиться...

Как я думаю? Я не знаю... Но я верю, что Бог всесилен и в Его власти исцелять людей и воскрешать мертвых. И, быть может, настанет день и Федька, и правда, встанет и побежит навстречу своей маме. А, может, душа Валентины успокоится и примет болезнь сына... Я не знаю... Но мне так хочется, чтобы всё у них было хорошо! И я верю, что Господь поступает с нами по любви. И в беде несет нас на руках.