Благотворительность «соспезо», или Какое добро нам нужно

Нино Чикобава

– Саш, поедешь? Леша, что решил? – спрашивал идейный вдохновитель поездки Вова.
В канун Дня России коллеги планировали поездку то ли на концерт, то ли на фестиваль.
– Не, у меня в этот раз другие дела, – глубокомысленно ответил Саша, недавно получивший кредит, – нас сроки поджимают, надо переезжать
– Надь, не хочешь с нами? Место для палатки там есть. Главное, все бесплатно! Ну, разве что поближе к сцене захочешь расположиться, тогда там минималка, – дружелюбно пояснял организатор компании.

Надя подняла голову от документов и хмыкнула:

– Что-то не очень тянет. Мы уж лучше на дачу, дела поделаем. Да и Сережка мой не отпустит, там же... непонятно кто и что.
– Чего ты опасаешься? Там все красиво! Музыка живая, группы разные приедут. Все легко, свободно, отдых на воздухе и покушать организовали, – подхватил словесный «пас» Толян, местный гуру. – Опять же и для души полезно – очистишься. Это же фестиваль света и добра, понимаешь? Добро и свет нужно умножать! Марин, а Вы не хотите? Там будет и джемсейшен – оторветесь.
– Собственно, как можно умножать добро и свет песнями и палаточной жизнью? – пробормотала Марина и стала «гуглить» в поисках информации о фестивале, пытаясь узнать, что заманило туда ее коллег.

Устроители фестиваля создавали его с целью пропаганды новых групп. Писали также о предстоящих мастер-классах для волонтеров, о возможности их общения, обмена эмоциями и опытом. Один из источников честно сообщал, что этот фестиваль – просто неплохая тусовка.
«Что за добро, которое никому ничего не делает», – подумала Марина и попыталась привлечь внимание людей к реальному миру.

– Помните про дедушку Добри Добрева из Болгарии? Ну, тот, которому уже 99 лет, а он раньше пешком, теперь на автобусе ездит в Софию из своего села и стоит у собора Святого Александра Невского? И вся милостыня, что он собрал, идет на восстановление храмов? – начала было Марина, пытаясь рассказать, что, по ее мнению, истинные свет и добро должны быть деятельными, менять конкретные вещи, однако никто не готов был услышать ее проповедь.

…В то же время, но в другом пространстве интернет-форума женщины, в числе которых была и Марина, обсуждали некое «кофе соспезо». Одна из них, Венера, под впечатлением от только что прочтенного рассказа Тонино Гуэрра, выясняла у оставшихся 4000 участниц, где существует такая кофейня, в которой можно «подвесить» несколько чашечек, – так хотелось ей творить добро.

«"Каффэ соспэзо" (Caffe sospeso – итал. sospeso – подвешенный, прекращенный, снятый, нерешительный) – название кофе, который по старой традиции можно было заказать в кофейне Неаполя (а теперь и во всем мире), чтобы продемонстрировать свое везение и щедрость», – пояснила умная Википедия.

«Ах, вот что: этот кофе предназначается для тех людей, у кого нет своих средств купить себе чашечку бодрящего напитка», – поняла Марина.
Благотворителей «соспезо» оказалось много. Девушки и женщины из разных слоев общества и стран сообщали о таких кафе на Украине, в Европе... Россиянки смогли вспомнить пару подобных мест в столице. Жительницы Кавказа печально писали, что такое вряд ли реально у них.

«Как здорово, что можно сделать добро кому-то! Есть же богатые люди, вот закажут себе кофейку и "подвесят" пару чашек для бедного старичка или бездомного», – такими репликами живо обменивалось женское сообщество.

«Ну, разве бабушке или дедушке, которому негде жить, нужен этот кофе?

Давайте мы, например, скинемся одеждой или в ресторане «подвесим» пару тарелок второго», – вставила одна.

Комментарии участниц разделились, примерно, в соотношении 70 процентов «против» 30-ти процентов тех, что «за». Большинство барышень были убеждены в нечестности хозяев заведений (да и вообще всех людей), которые попросту будут «навариваться» на «подвешенных» деньгах. Некоторые даже приводили «достоверные» факты о присвоении пожертвований из ОБС («одна баба сказала», или сарафанное радио). Радость от предвкушения будущих добрых дел у Маринки съезжала как по эскалатору вниз от поступающих новых сообщений.

«Какой там кофе, борща бы им, пожилым и бездомным», – думала про себя Марина, продолжая обрабатывать заказы. Когда срочные дела были окончены, она переключилась на поиск новых рынков. И опять, нет-нет, да стала проглядывать поступающие новости. В ленте новостей женщина ожидала прочесть очередную новость об известных людях, но, бесспорно, что тема благотворительности витала в тот день в информационном пространстве. Заголовок одной статьи задел ее за живое: «Дворник Илья Чохели свою зарплату отдает 13 детям из приюта».

«Илье Чохели 38 лет, он работник службы "Тбилсервиса", то есть дворник. Он прошел нелегкие годы, – читала она бегущие строки. – Воспитывался в детском доме до 16 лет. С этого возраста он оказался на улице, где 2 года скитался в поисках работы и прибежища. В этот период Илья крестился и стал жить в церквях и монастырях, где и приобрел навыки мастера.

Спустя годы, он снял квартиру в Тбилиси и взял на себя опекунство над 12 беспризорными детьми. Эти дети жили с ним в арендованной им квартире, однако из-за того, что Илья был неженат и имел неподобающие условия, детей у него отобрали.

С 2012 года Илья работает в "Тбилсервисе", проживает в квартире площадью 10 кв. м и убирает сквер на Рике [1], неподалеку от дома. Весь свой гонорар он перечисляет для 13 детей, которые живут в Сабурталинском [2] детском приюте»

Следом в ленте новостей появилось новость про других благотворителей: «Мы выезжаем! Погода чудесная, прохладно, но солнышко сразу охватывает приятной аурой. День будет прекрасным, потому что мы везем подарки в И-ский дом ребенка, а еще потому, что он не может быть другим. Каждый день воспринимаю с благодарностью, всем доброго дня!» – писала девушка из Подмосковья.

«Вот это дело. Нужно срочно списаться с ней, – бежали мысли Марины с той же скоростью, что и новостная лента интернета, – может, еще что-то успею перечислить или сама сбегаю куплю то, что им надо: порошок, пару футболок или зубную пасту».

«Разве может быть благотворительность нерешительной, отложенной, а ведь один вариант смысла слова "соспезо", или как по-английски – "саспендед" – именно отложенное дело, – размышляла она напоследок. – Добрые дела, милосердные делаются безотлагательно по велению сердца. На худой конец, если сердце окаменело и никак не реагирует, то хоть будем идти по пути Блаженств (Мф. 5, 3–12: "Блажени милостивии, яко тии помилованы будут")».