«Господь дарует нам Свою любовь, и мы спешим делиться этим даром»

Епископ Солнечногорский Алексий

10 мая 2022 года исполнилось 30 лет наместнических трудов Преосвященнейшего Алексия, епископа Солнечногорского, в Даниловом ставропигиальном мужском монастыре. Коллектив издательства Даниловой обители собрал высказывания и мысли владыки, которыми он в разные годы делился со своими собеседниками. Ими были и монастырская братия, и духовные чада, и корреспонденты разных изданий. Беседа с духовным человеком всегда приносит пользу тому, кто может воспринять слово истины. Сегодня собеседники Преосвященнейшего Владыки — наши читатели.

Христос прежде всего — любовь. Главная заповедь — любовь к Богу и ближнему. Нужно читать и знать Евангелие, и самому жить так, чтобы слово Божие не было во осуждение.

* * *

В семидесятые годы мне было двадцать с небольшим. Я вырос на Урале, родители мои церковными людьми не были, а меня, наверное, Христос позвал. Ведь и сегодня, когда молодые люди приходят в Церковь, говорят о желании монашеского пострига, многие спрашивают: а что у него или у нее случилось, какая беда? Никакой особой беды нет у большинства из них, как и у меня не было. Просто сердце откликнулось на зов Божий, а дальше — постепенное вхождение в церковную жизнь, в богослужение, в чтение Евангелия и духовных книг, все это сделало свое дело. Моим духовником при постриге стал архимандрит Кирилл (Павлов). Он обещал отвечать за меня Христу, а я — повиноваться ему, якоже Христу. Об этом говорится в чине пострига. Игумен: «Се вручаю тебе пред Богом сего новоначального его же во страсе Божии и во всех добродетелех житии поучай... имаши бо ответ дати Богу о нем в день судный». Новоначальному: «Ты же якоже Христови во всем повинися старцу...».

* * *

Мой путь ко Христу начался в детстве, в том числе и благодаря «Журналу Московской Патриархии». Моя тётя переписала из одного из номеров — тогда этот журнал был редкостью — некролог о владыке Луке (Войно-Ясенецком). Так я узнал об этом удивительном человеке, который был верующим в трудное советское время, но при этом его многие уважали как ученого. На меня это тогда произвело сильное впечатление.

* * *

Архиепископ Климент (Перестюк) был глубоко верующий человек, который перенес много испытаний. Он жил, любил и служил Церкви, был всегда доступен для простых верующих.

Подростком он был послушником на Дальнем Востоке в обители, которую основали валаамские монахи, в Уссурийском Троицко-Николаевском монастыре. Когда монастырь закрыли в 1925 году, он эмигрировал в Китай. На чужбине его рукоположили. Там же, в Харбине, окончил богословский факультет Института святого князя Владимира. Вернулся он из Китая после войны в 1955 году, был архимандритом на Дальнем Востоке, а потом уже его рукоположили во епископа.

* * *

Владыка Климент окормлял Свердловскую и Курганскую области с 1966 по 1980 год. Мы знаем, что это было сложное время: веру из народа безбожная власть стремилась всеми силами искоренить. Много было препон на его пути, да и эмиграцию ему не могли простить. Трудно было управлять епархией, трудно было созидать дело церковное. Мы, мальчишки-иподиаконы, этого тогда не понимали, но видели, как ему было непросто.

Недавно я был около гробницы владыки Климента в Екатеринбурге, в Иоанно-Предтеченском кафедральном соборе на Ивановском кладбище. Во времена служения владыки это был единственный храм, который оставался действующим на более чем миллионный город, который тогда назывался Свердловск. Теперь гробница архиепископа Климента находится в крипте этого храма. Когда я приложился к его гробнице, ощутил глубокое чувство благоговения и молитвы. А затем погрузился в воспоминания, которые остались об этом благостном архипастыре.

* * *

Сказано: где сокровище ваше, там будет и сердце ваше (Мф. 6, 21) — это понимание пришло в сердце, в душу. Вера стала для меня чем-то единственно нужным и полезным. Ей захотелось посвятить всю свою жизнь.

Постриг я принял в 22 года, по нынешним меркам достаточно рано. Но надо учесть: до приезда в семинарию моя жизнь уже была полностью церковной. Затем я жил и учился в стенах Троице-Сергиевой лавры, ежедневно видел добрый пример братии. Поэтому нельзя сказать, что мой выбор и выбор монашества многими моими сверстниками в 20 с небольшим лет был легкомысленным и необдуманным. А кто и насколько исполняет обеты — это будет судить Бог.

* * *

С 1971 года архимандрит Кирилл стал моим духовным отцом. Это человек, который в жизни своей много испытал, воевал, служил, учился, молился и стяжал великую духовную силу. Его чертами были любовь, снисхождение, терпение и, конечно, личный пример для нас, духовных чад. У святых отцов есть выражение, что монахом может стать только тот, кто однажды увидел монаха. Вот батюшка был этим самым монахом. Его терпение и служение Богу, Церкви, людям — настоящее евангельское житие.

Прежде всего отец Кирилл был любовь. Строгость же его никогда не была произволом, он никогда не был жесток. Батюшка наставлял по принципу, что добро должно быть добровольным, никогда не настаивал, ведь человека Господь создал свободным. Он ждал, когда человек сам ему себя откроет.

* * *

Отец Кирилл очень любил Евангелие. Всегда брал его с собой, многое из Священного Писания знал наизусть. Даже за праздничным столом, бывало, его просили: батюшка, скажите слово. Он и говорил, и по целым главам цитировал Священное Писание.

Однажды отец Кирилл лег в больницу на операцию, которую делали под местным наркозом, и после рассказывал о себе, что взял с собой очки, Евангелие и, пока доктора работали, читал Евангелие.

Он день и ночь служил людям. Иногда приходишь к нему поздним вечером, он тебя слушает, а глаза у него уже спят. И такое состояние неловкости приходило, что ты человека мучаешь, и в то же время необузданный эгоизм требовал его внимания, будто необходимо ему было что-то сказать. И батюшка терпел нас.

* * *

В Троицком соборе лавры молитва никогда не прекращается. К раке со святыми мощами преподобного Сергия приходят все: монахи, паломники, семинаристы. Все просят Преподобного о своем, и всех он слышит. Он как отец и мать, вся благодать лавры — это преподобный Сергий Радонежский.

* * *

Велико почитание Преподобного Сергия в России. У Свято-Данилова монастыря есть подворье в Рязанской области. Один из наших храмов там — деревянный, новый, мы освятили его в честь Преподобного. Почти каждый день на службу или просто помолиться приходят люди, и обязательно кто-нибудь да и спросит: «А преподобный Сергий здесь жил?» Братия уже шутит, что пора табличку повесить: «Преподобный Сергий здесь не жил!» Но мы, конечно, рассказываем, что в рязанские пределы Преподобный всё же заходил, запечатывал рязанские храмы ради примирения в междоусобицах князей — такие были духовные меры воздействия Преподобного на них.

* * *

С 1983 года, с самого открытия монастыря, в Данилов направляли братию Свято-Троицкой Сергиевской лавры. В 1992 году Патриарх Алексий II предложил мне стать наместником Свято-Данилова монастыря. Прошло более 30 лет от начала возрождения монастыря, и, конечно, за это время братия стала даниловской. Но основа у нас лаврская: устав и обычаи.

Есть теперь уже и традиции Данилова монастыря, но не вопреки прежним, а благодаря лаврским — то самое лучшее, что мы смогли запомнить, привнести с собой и воплотить здесь.

* * *

Кто из нас похвалится, что он хорош? Никто. Но мы должны исполнять заповеди евангельские. Получается их исполнять — благодарим Бога, если нет — приносим покаяние. Таким образом и совершаем свое спасение. В общении с другими людьми нам хочется показать себя с лучшей стороны, но перед Богом похвалиться невозможно. Все наши дела — перед Ним.

Господь сказал: «Сыне, дай Мне сердце твое» (Притч. 23:26). Из сердца исходят помышления и благие, и злые. Значит, центр всего — сердце. В сердце нет поклонов, не может быть канонов; в сердце наши чувства, наше устремление к Богу.

* * *

Нельзя отрицать внешнюю аскезу: поклоны, посты, соблюдение канонов. Это — наша внешняя сторона, а внутренняя основана на любви к Богу и ближнему. Нужно делание и внутреннее и внешнее, как написано в Великом покаянном каноне Андрея Критского: «...да две жене сочетает».

* * *

Миссионером не каждый может стать. Мы своим друзьям, своей семье можем проповедовать так, как считаем нужным, но если я имею официальное церковное послушание, то, естественно, у меня должно быть образование. Ревность тоже должна быть, но ревность «по разуму». И прежде всего этого должна быть любовь. В сердце миссионера должен быть Христос и любовь ко Христу, и, насколько это у него получается, он должен передать ее другим.

* * *

В Священном Писании есть слова: Не обличай кощунника, чтобы он не возненавидел тебя; обличай мудрого, и он возлюбит тебя; дай наставление мудрому, и он будет еще мудрее (Притч. 9, 8–9). Если я сделаю замечание человеку, заведомо зная, что он не примет моих слов, я только выплесну свои, как мне кажется нужные и полезные, эмоции, но они приняты не будут, а результат от этого будет и вовсе обратный. Зачем, скажите, мне нужно это делать?

* * *

Есть мнение, что настоящий монах — это тот, кто молится в уединении, а тот монах, который всегда в служении людям, будто чем-то хуже пустынника. Но древние монахи молились и трудились так же, как сегодня молятся и трудятся наши братья — только вместо плетения корзин сегодня монашествующие издают книги, возводят красивые храмы. Так выглядит современное рукоделие монаха. Важно, как монах служит Богу и насколько внимателен он к своей духовной жизни, насколько послушен. Занят ли он стройкой или служит в больнице — он делает это ради Бога. Как сказал апостол, едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте в славу Божию (1 Кор. 10, 31).

* * *

Я всегда вспоминаю притчу из святого Симеона Нового Богослова о благочестивом нищем, которому подали милостыню, и он тут же спешит поделиться ею с другими нищими. Так стараемся жить и мы в нашей обители. Господь дарует нам Свою любовь и благодать, и мы спешим делиться этим даром с нуждающимися в нашей духовной помощи.

* * *

Я бывал за границей, и меня прежде всего поразила своим духовным величием Святая гора и женские монастыри в Греции. Я был в Ормилии — это самый большой греческий женский монастырь. В нем чувствуется духовность. Сестры Ормилии окормляются монахами афонского монастыря Симонапетра. Также я побывал в нескольких монастырях на острове Корфу. В женском монастыре Святой Параскевы игумения обители Фотиния говорит по-русски. Она и сестры произвели на меня впечатление своей высокой духовной жизнью.

То же можно сказать и о наших московских монастырях — каждый вносит свою лепту в дело духовного возрождения монашества в России.

* * *

Евангелие нужно читать ежедневно. Много или мало — зависит от того, каким временем располагает человек. Это может быть даже и несколько строчек или глава. У владыки Афанасия (Сахарова) есть даже молитва: «Словами Евангелия попали терния страстей и душу исцели и уврачуй». И отец Кирилл (Павлов) всегда любил Евангелие.

* * *

Очень важно православному христианину жить по Евангелию. Преподобный Серафим Саровский оставил нам такое наставление: «Надобно так себя обучить, чтобы ум как бы плавал в законе Господнем, которым, руководствуясь, должно устроять и жизнь свою. Очень полезно заниматься чтением слова Божия в уединении и прочитать всю Библию разумно. За одно таковое упражнение, кроме других добрых дел, Господь не оставит человека. Своею милостью, но исполнит его дара разумения».

* * *

Монашество — это прежде всего служение Богу. Служение, которое должно быть основано на любви к Нему, на стремлении служить Ему, Церкви, православным людям. Если говорить обо мне — я пришел к монашеству с желанием быть со Христом. Само пребывание в Церкви, учеба в Московской семинарии постепенно, шаг за шагом формировали во мне мнение: если у человека в сердце есть такой отзыв, то этот человек должен всецело посвятить себя Христу. И вот, Божией милостью, это случилось: еще учась в семинарии, я поступил в число послушников Троице-Сергиевой лавры. Духовники Лавры оказали на меня самое благоприятное влияние. Великие святыни Лавры, настрой братии — всё это формирует послушника.

* * *

Древние монахи вязали циновки или корзины плели и творили при этом молитву. Сегодняшние монахи занимаются массой всяких дел, но ведь на самом деле это то же самое рукоделие. Дело ведь не в том, чем именно человек занят, а в том, насколько он связан с Богом и предан Церкви; насколько он послушен, потому что в монашестве есть принцип послушания. Если это у монаха на первом месте, его служение будет во славу Божию, в чем бы оно ни выражалось: копает ли монах землю, издает ли он книги, ухаживает ли за больными, идет ли к заключенным в тюрьму, ищет ли средства, чтобы крышу починить. Я и Христос — вот это должно быть прежде всего. Насколько это у меня получается —об этом моя совесть мне говорит и мой духовник, у которого я беру благословение на все эти мои дела и начинания. Если я творю послушание, любая работа будет во спасение.

* * *

Мир, по учению святых Отцов, — совокупность страстей, и умирать для мира, в моем понимании, означает искоренение страстей, пороков в себе, борьба с самим собою, что есть самое трудное. Это не просто внешнее удаление за стены, а духовная война. Святитель Феофан Затворник пишет: «Меряйте себя не подвигами, а замиранием страстей. Замрет какая — это шаг вперед».

* * *

Монашество есть жизнь, противоборственная страстям, страстоистребительная, сердцеочистительная. В монашестве способнее одолевать страсти. Сиди в обители и борись с помыслами — и избавишься от страстей.

* * *

Истинных светочей мало. Но они все же есть, и Господь воздвигнет других, если мы сами будем стремиться за Христом. Старая пословица говорит: «Будешь послушник, будет тебе и старец». Недавно отошел ко Господу батюшка Кирилл (Павлов), теперь, мы верим, он предстоит за нас перед Богом. Однажды, незадолго до своей кончины, он сказал: «Каждый должен делать свое дело». Мне кажется, стоит вдуматься в эти слова.

* * *

Есть у православных людей старцы в Печорах, есть Почаевская братия, и есть, наконец, Афон, к которому устремляются взоры всего православного монашества...

Фотографии предоставлены издательством Данилова монастыря