Мирослав Бакулин. Надсмотрщики
Как известно, атеисты – это древняя христианская секта. Да это и понятно, они ведь отрицают бытие Того, Кого они прекрасно знают. Если я отрицаю здесь присутствие клоуна, то я, по крайней мере, должен знать, кто такой клоун. А если я говорю: «Здесь нет престидижитатора», – но при этом я не знаю, кто это такой, то я не уверен, есть он здесь или нет. Поэтому, если нам говорят: «Я точно знаю, что Бога нет», – то это говорят те, кто очень хорошо знает, Кого именно для них сейчас нет. Бог так любит атеистов, что Его для них и вправду нет.
Зато рядовые безбожники очень хорошо знают, кто такие христиане и какими именно они должны быть. Все претензии к христианам основаны на глубоких убеждениях безбожников, как именно христиане должны соответствовать своей вере. Например, батюшки должны быть нищими, тощими, в грязненьких и латаных рясах, и ходить непременно босиком (уж никак не на машине ездить, не для них автомобиль изобретен). Как налоговая служба присматривает за бизнесменами, так нецерковные люди внимательно смотрят за тем, как мы, христиане, себя ведем, как едим, что пьем, что говорим. Мы должны изображать из себя рабское смирение и пренепременное ко всем долженствование: по определению, мы должны всем. Но к их печали освободивший нас Господь сделал нас веселыми и радостными, «яко мзда наша многа на небесех».
Мы не должны обижаться на наших нецерковных надсмотрщиков. Ведь и слово «епископ» переводится как «надсмотрщик», а «кто не с епископом, да извержен будет», гласят церковные каноны.
Исходя из наших ценностей, мы с внешними Церкви людьми как перевернутые песочные часы. У нас, в Церкви, все мирское перевернуто вверх ногами. Они пекутся о зарплатах и держатся за рабочее место; мы, как птицы небесные и лилии полевые, не думаем, что есть, что пить или во что одеваться. Чтобы заботиться о завтрашнем, у нас есть Завтрашний на Небесах. Джинсы, которые мы будем носить, уже шьются, котлетки, которые мы будем есть, уже жарятся... Женихи и невесты, необходимые в нашем хозяйстве, уже ходят по соседним улицам...
Безбожники просыпаются утром и ожидают от дня грядущего только неприятностей, бед и страданий. И рады, если ничего ужасного не происходит. Мы слепо доверяем Богу, зная, что именно Он придумал нашу жизнь и нам не о чем беспокоиться. Поэтому нам мирно и спокойно. Они сетуют на жару и на холод. Мы давно угомонились и перестали замечать времена года. Нам что зима, что лето, у нас в душе – всегда Пасха. Они боятся даже мысли о смерти, мы каждый вечер предаем душу свою в руки Господа, и наступивший день проживаем как последний. Нам легко, потому что нам ничего не обещано конкретно; в Символе веры после троекратного «верую» мы переходим на «чаю» (то есть надеюсь), когда речь идет о жизни будущего века.
Они подбираются к холодильникам и погружаются взглядом в его мерцающие нежным светом недра в поисках чего-нибудь вкусненького. Нас посты и праздники приучили равнодушно относиться к еде и вместе с тем, по слову святителя Василия Великого, сделали настоящими гурманами – нам открыт истинный вкус пищи. Они готовы на любые свинцовые злодеяния ради семьи и детей, мы понимаем, что детей дает Бог, и воспитываем их в послушании своему Небесному Отцу. Для них иметь любовницу (любовника) – роскошь, для нас – измена Родине. Для них государство – это зло, для нас – Божие устроение. Для них высшее унижение – рабство, мы же счастливы своей подчиненностью Богу, Отчизне и супругу («с-часть-е» от слова «часть»). Для них деньги – это второе солнце, и главная икона, по слову философа Бодрийяра, – это чемодан с долларами. Для нас деньги – это энергообмен с женами: Небесная канцелярия выдает ровно столько, сколько нам нужно.
Самое поразительное, что они ничем не отличаются от нас, кроме разве что своих заиндевевших «ценностей». В каждом из них – такая же бездна, которая заполнима только Богом. И бесполезно говорить, что Бог не вмещается в какие-то представления о Нем.
Чего им не хватает? Им не хватает нас. Настоящих, нелицемерных, нечеловекоугодливых, любвеобильных христиан, сияющих для любого светом Божиим. Им не хватает, чтобы мы были в постоянном поиске Царства Небесного и правды его и чтобы мы могли делиться со всеми благодатью и радостью, словно бы у нас из сердца течет источник воды живой. Короче, им не хватает нашей святости. А святость – это не достижение: это решительная попытка быть с Богом. Поэтому они ревнивы к нам, поэтому они приглядывают за нами постоянно. Если мы говорим о Боге, а потом ругаемся матом, то мы не настоящие. Мы не настоящие, если слова наши расходятся с делом и если дела расходятся с источником этих дел – нашим сердцем. Наше внешнее благочестие может быть столь же отталкивающим, как и грех. Наши лицемерные слова могут распинать Христа в чужом сердце. Поэтому возрадуемся и возвеселимся, что Церковь окружена плодородным слоем крещеных и некрещеных безбожников. Христиане, попавшие в эту землю, должны, как зерно, умереть, чтобы прорасти и дать плод в тридцать, шестьдесят или сто крат.
Слава Богу, что нас окружают ревнивые глаза «епископов» от безбожия. Слава Богу, что мы можем всем строем своей жизни переворачивать их мирские ценности с головы на ноги. Чем более они ревнуют нас к нашему общему Небесному Отцу, тем более у нас поводов быть настоящими.
