Дядя Ваня

Елена Кучеренко
Юлия Осинина

Больше всего я люблю писать не о чудесах и невероятных событиях, а о простых верующих людях. Особенно о старичках.

– На них посмотришь, об их жизни послушаешь, и как будто жития святых читаешь, – сказал как-то один мой друг-священник.

Таким был дядя Ваня. Его все на приходе так всегда и звали: дядя Ваня – от детей до древних стариков.

Дядя Ваня был прихожанином одного маленького подмосковного храма. Он был там всегда. Восстанавливал его с самого первого дня, когда в 90-х годах помещение церкви вернули верующим. В советское время здесь был магазин.

И, казалось, этот человек всегда здесь и будет. Такой местный Ангел-хранитель.

Он был женат на внучке священномученика, который служил в этом же храме вплоть до его закрытия и был арестован и расстрелян.

Давно овдовев, дядя Ваня отдал себя Богу и церкви.

Худенький, старенький, он совсем себя не жалел. Каждый день жил так, как будто завтра может не наступить. И именно сегодня нужно успеть сделать как можно больше добра. Как будто изо всех сил карабкался туда, на Небо, к Богу.

Нет, он делал это не на показ, не для окружающих. Знаете, как часто у нас бывает? Он делал это тихо и скромно, скрывая от чужих глаз, как тяжело ему бывает порой.

Дядя Ваня всегда был на всех службах. Даже когда никого больше не было. Только батюшка и он.

Он следил за порядком в храме, чистил подсвечники, возжигал и гасил лампады, читал на клиросе, носил воду в трапезную и на крестины, убирал листву и снег, звонил в колокола, запирал ворота, вешал объявления.

Дядя Ваня вообще был безотказным.

А когда ему самому предлагали помощь, он с улыбкой говорил:

– Да тут и одному делать-то нечего.

Он хотел донести свой крест сам. И не терял ни минуты.

Он ни разу не осудил ни одного человека. А когда с ним пытались поговорить о чьем-то проступке, лишь вздыхал:

– Мне бы со своими грехами разобраться.

Он никогда не повысил ни на кого голос и, казалось, не знал, что такое раздражение. Рядом с ним всегда было тепло и спокойно. И становилось понятно, что такое «Дух мирен».

Он всех любил: людей, животных, каждую Божию тварь.

Дядя Ваня делал какие-то простенькие игрушки для церковной детворы, и те были счастливы. Он возился с котятами, которых принесла приходская кошка, кормил их и старался пристроить к хорошим людям. А местные голуби без страха клевали у него с руки крошки хлеба.

– А однажды мы вдвоем читали акафист, – рассказывала певчая Юлия. – Дядя Ваня потом со светлым взглядом смиренно-радостно сказал, что он раньше не знал, что надо так красиво петь и читать. А теперь вот будет знать и спасибо мне за урок. И радовался как ребенок. Было, конечно, приятно, но одновременно стыдно. Мне бы у него учиться тому, самому важному, чего он достиг по дороге к Богу. А уж не ему у меня каким-то распевам.

Только после его смерти многие узнают, что дядя Ваня был очень болен и каждое движение давалось ему через силу.

Удивительно то, что еще в 90-х годах, когда теперешний настоятель пришел на приход, у дяди Вани уже были тяжелые диагнозы. Потом батюшка узнал, что он давно уже пережил все обещанные врачами сроки. Его слабое тело питал великий дух.

У него было 26 кист в почках, масса других диагнозов, операции и строжайшая диета на всю жизнь. Он часто что-то делал и двигался, превозмогая боль. И никогда никому не говорил об этом, ни разу ни на что не пожаловался.

Он не мог участвовать в приходских трапезах, потому что ему ничего толком нельзя было есть. Но, стараясь не привлекать к себе внимания, он садился за стол, клал себе маленькую ложечку еды и шутил и смеялся вместе со всеми.

Когда он совсем слег, батюшка с прихожанами часто его навещали.

Он жил в абсолютной простоте. Старый деревенский дом, обклеенный внутри бумагой. Больше похожий на келию монаха-аскета. Кровать, стол, иконы, молитвы. Чисто и тихо.

С каждым днем он слабел, и врачи уже ничего не обещали. А дядя Ваня улыбался, причащался и надеялся снова вернуться к своей помощи храму и людям.

Даже тогда, когда стало ясно, что он умирает, и ему самому тоже, он, казалось, заботился больше о других, чем о себе.

Он расспрашивал обо всем, что происходит на приходе и у людей: не тяжело ли батюшке, кто у кого родился, выздоровел ли мальчик Петя, отремонтировал ли Володя машину, удалось ли собрать деньги бабушке Маше на ремонт, а бабушке Наде на лечение...

И переживал, что не может встать, напоить всех чаем.

А главное, он ни минуты не роптал. Дядя Ваня доверял Богу.

Так тихо, мирно он и ушел в Вечность. Не дожив всего две недели до своего 72-летия.

Тогда многие почувствовали, что рядом с ними жил святой человек. Аскет, подвижник, всей душой стремившийся к Богу. Хотя кто-то знал это и раньше.

И осиротел приход. Ушел родной для всех человек. Ушел тот, кто до последней минуты пытался согреть всех своей любовью. Ушел к Богу, к Которому он стремился всю жизнь.

На похоронах многие плакали. Но в душе у людей все равно было тепло. Все были уверены, что как при жизни дядя Ваня был в храме, так и там теперь служит Богу в радости и покое.

Упокой, Господи, душу новопреставленного раба Твоего Иоанна! Прости ему все согрешения его, вольные и невольные! Даруй ему Царствие Небесное!